§ 2. Источники конституционного права зарубежных стран

 

Система   источников   конституционного   права зарубежных    стран

В правовой доктрине под источниками права понимаются внешние формы выражения права. Традиционно вычленяют три группы юридических источников. Это, во-первых, нормативные правовые акты, во-вторых, обычаи и, в-третьих, судебные пре­цеденты. Эта схема вполне приложима и к конституционному праву зарубежных стран. Однако последнему присущи некоторые спе­цифические особенности, которые становятся особенно заметны в последнее десятилетие. В частности, речь идет, во-первых, о та­ких явлениях, как признание в качестве источника права общих принципов права, и, во-вторых, о все возрастающем значении норм, создаваемых вне пределов национального государства, и даже не всегда с его решающим участием, но тем не менее обязательных для того или иного конкретного государства.

Речь в последнем случае идет не только о международно-правовых актах, а о формировании новых правовых систем, та­ких как европейское право (право Европейских Сообществ) или право Совета Европы. Право ЕС, имея наднациональный харак­тер, инкорпорируется в национальные правовые системы госу­дарств — участников соответствующих интеграционных объеди­нений. Нормы этого права имеют прямое действие и обладают верховенством по отношению к нормам права, создаваемым са­мим национальным государством. В результате начинает выстраиваться довольно своеобразная и несколько непривычная картина системы источников национального конституционного права в за­рубежных странах, или во всяком случае в определенной части суверенных государств, которые являются участниками межна­циональных интеграционных объединений, обладающих опреде­ленными чертами наднационального характера.

Своеобразие складывающегося положения заключается в том, что казалось бы незыблемый постулат о верховенстве основного закона государства, о том, что конституция — это высший по своей юридической силе нормативно-правовой акт, коему соот­ветствуют или должны соответствовать все иные нормативно-пра­вовые акты, отныне должен восприниматься с некоторыми ого­ворками, а зачастую и вообще ставиться под сомнение.

Эта ситуация требует некоторых пояснений. Дело в том, что создание в Западной Европе интеграционных объединений, изве­стных под наименованием Европейских Сообществ, и их объеди­нение затем в рамках Европейского Союза, учрежденного в 1992 году, привело к тому, что в рамках Сообществ сложилась особая автономная правовая система. Она не может быть иденти­фицирована ни с национальным, ни с международным правопо­рядком. Нормативно-правовые акты, которые служат непосред­ственным источником этой правовой системы, создаются по боль­шей части путем осуществления нормотворческой деятельности институтов Сообществ. Даже учредительные акты Сообществ, ко­торые в значительной мере напоминают международные догово­ры, имеют весьма существенное юридическое отличие от после­дних. Это отличие заключается в том, что если обычный между­народный договор и, соответственно, нормы международного права адресованы суверенному государству, то нормы учредительных актов Сообществ наделяют правами и обязанностями не только, а порой и не столько государство, сколько непосредственно физи­ческие и юридические лица, находящиеся под юрисдикцией госу­дарств — участников этих соглашений. Что же касается катего­рий нормативно-правовых источников европейского права, созда­ющихся институтами Сообществ, то специфика их правового режима заключается в том, что их нормы являются нормами пря­мого действия и обладают верховенством по отношению к нормам национального права, даже если речь идет о конституционно-правовых нормах.

В последние годы в решениях национальных судов, особенно в высших инстанциях судов общей юрисдикции и в решениях над­национальных судебных органов, все чаще встречается ссылка в мотивировочной части решений на общие принципы права, коим следует суд при вынесении конкретного решения по конкретному делу. Уже сегодня становится очевидным, что общие принципы — это такая юридическая категория, которая выступает в роли ве­дущего источника права вообще и конституционного права в осо­бенности.

Таким образом, выстраивая систему источников конституци­онного права зарубежных стран, можно выделить следующие основные группы источников: во-первых, национальные норма­тивно-правовые акты; во-вторых, обычай; в-третьих, судебный прецедент; в-четвертых, нормативно-правовые акты наднацио­нального характера и международные договоры; в-пятых, об­щие принципы права. Рассмотрим каждую из названных катего­рий в отдельности.

 

Нормативные правовые акты

В подавляющем большинстве государств (за исключением стран общего права) основной массив источников конституционного пра­ва составляют нормативные правовые акты. Среди нормативно-пра­вовых актов — источников конституционного права безусловно до­минирующие позиции принадлежат законодательным актам.

Законом в формальном смысле слова является нормативный акт, принятый в соответствии со специальной процедурой соот­ветствующим законодательным органом, формируемым на основе всеобщего избирательного права. Наряду с законом в формаль­ным смысле слова используется и понятие закона в материальном смысле. Речь в данном случае идет о нормативном правовом акте, независимо от процедуры его принятия, который по своей значи­мости и кругу регулируемых отношений имеет столь же важное значение, как и закон в формальном смысле слова. Кроме того, в целом ряде стран существует практика делегированного законо­дательства, при которой парламент передает исполнительной вла­сти свои полномочия по изданию закона, устанавливая обычно специальные условия применения таких актов. Наконец, в некото­рых странах право издания актов, имеющих силу закона, может принадлежать главе государства или иному органу, не являюще­муся номинально органом законодательной власти, но осуществ­ляющему соответствующее полномочие по ограниченному кругу вопросов в рамках специальной процедуры.

Законодательные акты различаются по своему статусу и юриди­ческому режиму. Они образуют своего рода иерархическую структу­ру, местом в которой определяется юридическая сила данного закона. Ведущая роль в национальном законодательстве всех стран при­надлежит конституции, за ней следуют конституционные и органи­ческие законы, и затем — текущее или обычное законодательство.

Конституция как основной источник конституционного пра­ва. В подавляющем большинстве государств конституция пред­ставляет собой главный законодательный акт государства. Она раз­рабатывается и принимается на основе специальной особо услож­ненной процедуры. Один из главных юридических признаков конституции — ее верховенство. В случае коллизии нормы кон­ституции и нормы любого иного законодательного акта преиму­щественную силу всегда имеет норма конституции.

Конституция — это основной закон государства. Обуслов­лено это не только верховенством данного нормативно-правово­го акта в общей системе правовых источников, это связано так­же с тем, что именно в конституции фиксируются основные пра­ва и свободы, принципы общественного и государственного устройства. Структура конституции, как правило, предопределя­ет и общую структуру конституционного права как отрасли на­ционального права. В конституции находят свое отражение и зак­репление те ценности и ценностные ориентиры, которые опреде­ляют (или должны определять) общественное и государственное развитие. В конституции фиксируются, таким образом, те начала и принципы, коим обязаны следовать в своей повседневной прак­тической деятельности все субъекты конституционного права, начиная от индивида и заканчивая государством (или наоборот — начиная с государства и заканчивая индивидом). Конституцион­ные принципы лежат в основе построения всей национальной си­стемы права и во многом предопределяют характер образующих ее отраслей.

В ряде новейших конституций наблюдается еще одна инте­ресная тенденция, весьма важная для характеристики конститу­ции как источника права — установление внутренней иерархии норм самой конституции. В рамках законодательного текста выч­леняются постановления, которые пользуются особой конститу­ционной защитой, не подлежат пересмотру или для пересмотра которых устанавливается более усложненная процедура, чем для других статей или разделов конституции.

Обычно такой повышенной защитой пользуются конституци­онные положения, в которых находят свое закрепление основные принципы построения общества, государства и государственной власти, а также постановления, которые формулируют основные права и свободы человека. В некоторых конституциях такой повы­шенной защитой пользуются отдельные главы или разделы, в других — отдельные статьи. Например, французская Конститу­ция устанавливает, что республиканская форма правления не подлежит пересмотру. В конституциях большинства государств говорится о том, что любое территориальное изменение может иметь место только на основе волеизъявления граждан или с со­гласия населения данной территории и т. п.

Порядок изменения и пересмотра конституции устанавливает­ся самой конституцией. Как правило, в писаной конституции регу­лируется и вопрос о соотношении национального и международно­го права. Практика различных государств в этой области неодина­кова. В ряде государств прокламируется, что общепризнанные принципы и нормы международного права образуют составную часть национального права. При этом, конечно, важно иметь в виду то, что международный договор в случае его инкорпорации в нацио­нальную правовую систему все равно занимает в этой системе осо­бое место, он не подлежит пересмотру в одностороннем порядке и последующие нормативные акты не могут отменять или приоста­навливать действие международного договора только в силу того, что они хронологически являются актами более позднего периода. Исходная презумпция состоит в том, что все последующее законо­дательство не должно находиться в противоречии с подписанным и вступившим в силу международным договором.

Вопрос о соотношении норм международного договора и кон­ституции, представляется гораздо более сложным, чем соотноше­ние последней с обычным законом. Для того чтобы исключить воз­можные правовые коллизии в этой весьма тонкой и чувствитель­ной сфере политических взаимоотношений между государствами, применяется порядок, при котором конституция устанавливает особую процедуру ратификации международных договоров. Особо важные из них ратифицируются, как правило, на основе закона, причем такого рода закон о ратификации может и должен быть принят только в том случае, если подписанный международный договор не противоречит действующей конституции страны. В случае, если парламент или орган конституционного контроля констатируют наличие такого противоречия, то сама по себе ра­тификация может состояться только в случае пересмотра консти­туции. Так, ратификации Маастрихтского договора о создании Европейского Союза, подписанного в 1992 г., предшествовали пересмотры конституций во Франции, ФРГ, Ирландии и целом ряде других государств — членов ЕС. В ходе процесса ратифика­ции Амстердамского договора о Европейском Союзе, подписан­ного в 1997 г., во многих странах органы конституционного конт­роля также указали на противоречие договорных постановлений конституционным нормам, в соответствии с чем была начата про­цедура пересмотра конституций. Такого рода пересмотр может привести к определенному изменению некоторых статей консти­туции, а иногда, как это было, например, во Франции в 1992 г., к появлению даже новой XIV главы, посвященной Европейским Сообществам и Европейскому Союзу.

Конституционные и органические законы. Вторую группу законодательных актов образуют конституционные и органичес­кие законы. Следует отметить, что эти термины употребляются неодинаково в различных странах. В некоторых странах конститу­ционными законами именуют те акты, посредством которых вно­сятся изменения в конституцию. Органическими, как правило, на­зывают такие законы, издание которых предусмотрено непосред­ственно в конституции и которые как бы представляют собой продолжение и развитие конституционных постановлений. Напри­мер, в тексте основного закона может говориться о том, что ста­тус правительства будет урегулирован органическим законом. Иног­да наименование "конституционный" и "органический" закон — синонимы.

Конституционный закон, вносящий изменения в конститу­цию, принимается в соответствии с процедурой, предусмотренной для принятия поправок к конституции. Обычно это особо усложненный процесс, поскольку подавляющее большинство писаных конституций является жесткими конституциями. Несколь­ко отличается порядок принятия органических законов. Он нео­динаков в различных странах, но тем не менее для применяемой при его принятии процедуры характерно либо ограничение круга субъектов права законодательной инициативы, либо требование вотирования законопроекта только абсолютным большинством го­лосов, а в некоторых странах органические законы подлежат обя­зательному направлению до подписания главой государства на проверку в орган конституционного контроля. В иерархии законо­дательных текстов органический закон идет непосредственно за конституцией и стоит выше обычного текущего закона. Это озна­чает, что в случае коллизии между нормой обычного и органи­ческого закона преимущественную силу имеет норма органичес­кого закона.

Обычные или текущие законы. Эти законы образуют основ­ную массу законодательных актов, принимаются на основе проце­дуры, непосредственно предусмотренной в основном законе госу­дарства, и могут охватывать чрезвычайно широкий круг вопро­сов. В этой связи следует отметить, что в значительной части государств сфера применения закона не знает ограничений. Ина­че говоря, принимающий законы орган законодательной власти обладает неограниченной компетенцией и может принимать зако­ны по любому вопросу, если сочтет это необходимым. Таково, на­пример, положение в Великобритании, в которой, как утвержда­ют англичане, парламент может все. Он не может только превра­тить мужчину в женщину, впрочем, это уже относится к сфере компетенции медицины.

Вместе с тем в целом ряде стран сфера применения закона имеет в настоящее время и весьма существенные ограничения. Так, во Франции в соответствии со ст. 34 Конституции перечислены те сферы общественных отношений, которые регулируются законом или применительно к которым закон устанавливает общие начала или принципы регулирования. Акты, принятые за пределами зако­нодательных полномочий, даже если при этом была соблюдена вся формальная процедура, могут быть признаны органом конституци­онного контроля антиконституционными и, следовательно, они не будут введены в действие (во Франции применяется система пред­варительного контроля законопроектов, принимаемых парламен­том). В тех случаях, когда речь идет о законодательных актах, принятых до 1958 г. и выходящих за законодательные пределы, очерченные действующей конституцией, они могут быть изменены или заменены актами исполнительной власти.

В некоторых странах (например, в Великобритании) писаные конституции отсутствуют. Юридическая значимость того или ино­го законодательного текста определяется в этом случае не фор­мально правовыми моментами, а его содержанием.

Важным направлением активизации законотворческой дея­тельности в последнее десятилетие становится создание регио­нального законодательства. Этому способствуют два основных фактора: во-первых, расширение сферы ведения субъектов фе­дерации в государствах с федеративным устройством и, во-вто­рых, развитие начал децентрализации в организации местного самоуправления.

Объем законодательных полномочий субъектов федерации в различных федеративных государствах неодинаков, неидентичны и принципы, положенные в основу построения федерации. Так, в договорных федерациях остаточная компетенция, остаточные пол­номочия принадлежат субъектам федерации, и это вполне есте­ственно расширяет сферу ведения субъектов и, соответственно, применения регионального законодательства. В странах, где ос­таточные полномочия, т. е. полномочия, которые непосредствен­но не предусмотрены в основном законе, принадлежат центру, объем полномочий членов федерации будет значительно уже. Тем не менее нужно отметить, что преобладающей тенденцией в раз­витых государствах является, как правило, расширение сферы ведения субъектов федерации. Это можно проследить и в старых федерациях (США, ФРГ, Швейцарии) и в недавно возникших федерациях, к числу которых относится, в частности, Бельгия.

Законодательство субъектов федерации не следует рассмат­ривать как систему нормативных актов, подчиненных общенацио­нальному законодательству. Здесь соотношение полномочий ока­зывается гораздо более сложным и соответственно гораздо более сложными оказываются взаимоотношения между национальным законодательством и законами субъектов федерации. В тех случа­ях, когда речь идет об исключительном ведении федерации, закон субъектов вторгаться в эту сферу не может. В тех случаях, когда речь идет о совместной компетенции, о совместном ведении, воз­можно конкурирующее законодательство федерации и субъекта федерации. В этом случае преобладающая роль принадлежит фе­деральному законодательству, и в случае коллизии должна дей­ствовать норма, источником которой является федеральный за­кон. В то же время во многих странах установлена исключитель­ная сфера ведения субъекта федерации. Применительно к данной сфере общественных отношений роль самостоятельного источни­ка конституционного права выполняет именно региональный за­кон, закон субъекта федерации.

Важную составную часть нормативных правовых источников конституционного права образуют акты исполнительной власти. К ним относят акты, издаваемые главой государства или от имени главы государства, а равно акты, принимаемые правительством. Иногда в их число включают также некоторые категории ведом­ственных актов (министерские постановления, инструкции и др.), а равно акты муниципальных органов. Однако практика различ­ных государств в этой области не одинакова.

В недавнем прошлом акты исполнительной власти рассмат­ривались, во всяком случае на доктринальном уровне, как акты подзаконные, т. е. акты, принимаемые на основе и во исполнение закона. В настоящее время такой подход не вполне отражает су­ществующие реалии. Поскольку сфера применения закона огра­ничена, то за ее пределами регулирование начинает осуществ­ляться именно актами исполнительной власти. Эти последние как бы замещают закон за пределами зарезервированной за ним сфе­ры общественных отношений. В определенной мере ситуация де­легированного законодательства похожа на рассмотренную выше. Правда, акты, издаваемые в этом случае исполнительной влас­тью на основе специального уполномочия, как правило, должны быть в последующем подтверждены самим законодательным орга­ном, но это не меняет юридической природы данного акта.

Число нормативно-правовых актов, издаваемых исполнитель­ной властью, многократно превосходит число законодательных актов. Однако далеко не все акты исполнительной власти пред­ставляют собой источник конституционного права. Подавляющее большинство таких актов относится к сфере административного регулирования самых разнообразных отношений. Поэтому для ре­шения вопроса о том, является ли данный нормативно-правовой акт источником конституционного права, необходимо прежде всего выявить его содержание. Что касается иерархии правовых норм, содержащихся в такого рода актах, то она в решающей степени определяется иерархией самих исполнительных органов. Вполне естественно, что акты правительства будут стоять на более высо­кой ступени, нежели акты, издаваемые министром. Акты, изда­ваемые министром, стоят выше, нежели акты, издаваемые пред­ставителями администрации на местах, и т. д. Формально наивыс­шую ступеньку в иерархии таких актов занимают те, которые издаются главой государства. Однако их правовой режим будет неодинаков в зависимости от различий в форме правления. В пре­зидентских республиках они действительно являются актами гла­вы государства — носителя исполнительной власти. Таковы, на­пример, приказы Президента США. В странах с парламентарной формой правления акты, издаваемые от имени главы государ­ства, в действительности являются актами правительства. Так, в Великобритании приказы Королевы в Совете в действительности являются актами непосредственно правительства страны. В рес­публиках со смешанными формами правления акты главы госу­дарства различаются по своему статусу в зависимости от того, какая именно сфера общественных отношений регулируется дан­ным актом и какова применяемая процедура. Так, во Франции акты главы государства могут принимать форму ордонансов, ко­торые практически конкурируют с законодательными актами, или чаще облекаются в форму декрета. Небезынтересно отметить, что в переходный период создания Пятой республики во Франции правовой статус всех государственных институтов страны был урегулирован с помощью президентских ордонансов, содержащих орга­нические законы.

Таким образом, в каждой конкретной стране структура и по­рядок принятия, а равно правовой режим актов исполнительной власти могут отличаться весьма существенными нюансами. Тем не менее общая иерархия таких актов, а следовательно и соподчи-ненность содержащихся в них правовых норм зависит прежде всего от статуса органа, который эти акты принимает, а также от того, какое место в общей иерархии государственных институтов зани­мает данный орган.