Глава 6. Трудовые права: догматический анализ

6.1. Трудовые права, свободы, интересы, преимущественные права и льготы
6.2. Ограничение трудовых прав и свобод. Дифференциация, индивидуализация и дискриминация трудовых прав работников
6.3. Осуществление трудовых прав: понятие, пределы. Запрет злоупотребления трудовыми правами
6.4. Защита трудовых прав, свобод и интересов

6.1. Трудовые права, свободы, интересы, преимущественные права и льготы

Общепризнано, что понятие «права» имеет несколько значений:
1) права в их объективном выражении — это права, закрепленные в нормативных актах, договорах;
2) права в их субъективном понимании (субъективные права) как элемент содержания правоотношения;
3) права как элемент правосубъектности (правоспособности) лица, способности обладать правами;
4) права как элемент правового статуса лица. При дальнейшем анализе трудовых прав мы будем учитывать все многообразие вышеозначенных подходов.
Трудовые права и свободы. В ТК РФ применяются термины «трудовые права», «свободы», «интересы» работников и работодателей. Между тем из закона не следует критериев их разграничения. Более того, законодатель зачастую сводит эти правовые явления под общую категорию «трудовых прав» (ст. 2, 21, 22 ТК). Не претендуя на разрешение этой проблемы, ограничимся лишь некоторыми замечаниями по указанному поводу. Начнем с трудовых свобод. В нашем случае законодатель упоминает о свободе труда (ст. 2 ТК) и свободе выбора при коллективных обсуждениях вопросов, входящих в сферу труда (ст. 24 ТК). Свобода в философском понимании рассматривается как «возможность поступать так, как хочется. Свобода — это свобода воли». В этом смысле свобода есть внешнее и внутреннее состояние независимости личности. Идея неразделимости свободы и права зародилась еще в эпоху Просвещения. Свобода тогда понималась как величайшая человеческая ценность, противостоящая произволу власти, она должна быть защищена законом. Ш. Монтескье писал, что «в государстве, т.е. обществе, где есть законы, свобода, есть право делать то, что дозволено законом». Категория свободы более адекватна первому поколению прав человека - политическим и гражданским личным правам. Они имеют ярко выраженную индивидуалистическую окраску, автономию и ограждают личность от государства. Как отмечалось, именно в этой связи права первого поколения признаются естественными неотчуждаемыми правами. Данные права зачастую и формулируются в виде свободы. Вместе с тем осуществление прав и свобод гражданина и человека не должно нарушать права и свободы других лиц (ст. 17 Конституции РФ). Б.Н. Чичерин писал, что «свобода не может считаться неприкосновенным правом, ибо закон всегда ее касается, ограничивая ее во имя чужой свободы и общественной пользы».
Напомним о том, что пользование свободой может быть совершенно парализовано недостатком средств к существованию лица (П.И. Новгородцев, В.С. Соловьев, Л.И. Петражицкий и др.). Общество потребовало от государства взять на себя целый ряд социальных функций. Речь идет о втором поколении прав человека — социально-экономических правах. Эти права предполагают иную правовую форму, ибо форма «свободы» не обеспечивает гарантий второму поколению прав.
Свобода как особое правомочие лица реализуется в рамках абсолютного правоотношения, когда другая сторона (все иные лица, неопределенный круг лиц) не должна препятствовать реализации свободы лица. По сути свобода в правовом смысле — это возможность выбора субъектом трудового права не запрещенных нормами права моделей поведения, включая и возможность отказа от их реализации. Легализуя свободы, государство делает акцент именно на независимый, максимально возможный индивидуальный выбор личности, гарантирует невмешательство в него со стороны государства и иных субъектов. Зачастую в юридической литературе отмечается, что термин «свобода» призван подчеркнуть более широкие возможности индивидуального выбора, не очерчивая конкретного его результата.
Еще в начале ХХ в. в российской теории права проводилось разграничение субъективных публичных прав на две группы. К первой относились так называемые права-свободы, составляющие возможность индивидуального поведения личности, которая остается за вычетом правовых ограничений. Г. Еллинек по этому поводу писал, что «при ближайшем рассмотрении нетрудно, однако, убедиться, что мы имеем дело здесь не с отдельными правами, а только с особо признанными направлениями индивидуальной свободы, которая сама по себе едина и означает свободное от вмешательства государства состояние индивида. В силу такого своего положения лицо приобретает притязание на отмену всех нарушающих свободу распоряжений государства». Это так называемые права-свободы («негативный статус»), которым соответствует обязанность невмешательства власти в сферу самоопределения, отведенную индивиду законом. Вторую группу публичных прав составляют собственно права-притязания на положительные действия государства в интересах индивида. Они являются противоположностью названным выше, их содержанием является не отрицательная свобода от государства, а положительные действия последнего. Трудовые права принадлежат второму поколению прав - социальноэкономическим правам. В этой связи подавляющая часть прав сформулирована в виде права на собственные действия и права-притязания. Права в форме свободы предполагают доминирование личностных элементов в характеристике возможностей, предоставленных лицу: свободно распорядиться своей способностью к труду, свободно в договорном (индивидуальном и коллективном) порядке определить условия труда. Субъекты трудового права (работник, работодатель, их представители) при реализации предоставленных свобод выбирают любую не запрещенную законом модель поведения. Так же как и в отношении трудовых прав, законодатель запрещает ограничение свобод работника в сфере труда (ст. 3 ТК). Однако большинство свобод в сфере труда опосредуются правами, т.е. законодатель легализует и гарантирует трудоправовые свободы через юридическую конструкцию трудовых прав, определяя порядок их реализации. Н.И. Матузов отмечает, что свобода в юридическом смысле и есть субъективное право, как и, наоборот, субъективное право есть юридически гарантированная свобода. В этой связи в ТК РФ, например, заявляется не о свободе объединения (ассоциации), а о праве работников и работодателей на объединение, в свободу труда включается право на труд, право распоряжаться своими способностями (ст. 2).
В конвенциях МОТ и иных международных актах о труде также применяются юридические конструкции свободы (например, свобода ассоциации) и прав (например, право на равную оплату за равный труд, на ежегодный оплачиваемый отпуск и др.). Всеобщая Декларация прав человека (1948 г.) провозглашает, что все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Каждый человек должен обладать всеми правами и свободами без какой бы то ни было дискриминации, как-то: в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения. При этом свободы определяются как более емкая категория, которая включает и права, в то же время реализация прав осуществляется на основе свободного выбора. Так, в соответствии с международно-правовыми нормами каждый человек имеет право на свободу мирных собраний и ассоциаций, включая право создавать профсоюзы и вступать в таковые для защиты своих интересов (Международный пакт о гражданских и политических правах (1966 г.), ст. 22). Каждый человек имеет право на труд, который он свободно выбирает или на который он свободно соглашается (Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (1966 г.), ст. 6). Таким образом, взаимосвязь и взаимообусловленность прав и свобод - необходимая основа международно-правовых стандартов трудовых прав. Между тем каждое государство с учетом национальной правовой системы устанавливает порядок реализации и защиты трудовых прав и свобод. Во Франции и Великобритании, например, существуют противоположные концепции (юридические конструкции) права на забастовку. В первой - это конституционное право, тогда как во второй - это свобода, гарантирующая участникам только защиту от судебного преследования (если забастовка не сопровождалась наказуемыми преступлениями), но не от увольнений. Сделаем предварительный вывод. Понятия права и свободы имеют как сходство, так и различия. Сходство определяется через правовую возможность, меру возможного поведения. В отношении различий очевидно, что права предполагают возможность получения каких-либо социальных благ, и государство берет на себя ответственность за их обеспечение. В то же время свободы - это возможность лица избежать определенных ограничений со стороны государства. Иными словами, государство берет на себя обязательства не препятствовать реализации свобод индивида, но осуществляет контроль, чтобы индивид не использовал свободу во вред другим лицам и государству.
Субъективные трудовые права. Трудовые права в объективном смысле — это права, закрепленные в законе. Субъективные трудовые права всегда персонифицированы. Права и обязанности, писал Н.М. Коркунов, составляют принадлежность субъекта. Они должны быть чьи- нибудь. Напротив, юридические нормы не стоят в таком отношении к субъекту. Они имеют отвлеченный характер и поэтому называются правом в объективном смысле. Таким образом, субъективные права составляют содержание конкретного правоотношения. В учении о субъективных правах до настоящего времени дискуссионными остаются целый ряд вопросов. Их можно свести к двум основным проблемам: о существовании субъективных прав вне правоотношений и о структуре субъективных прав. Среди ученых отраслевых юридических наук получила распространение теория, согласно которой субъективные права возникают и реализуются только в рамках конкретных правоотношений. Мы не согласны с высказанной в юридической науке позицией о возможности существования ряда прав (как правило, конституционных) вне правоотношений. По мнению сторонников этой концепции, вне правоотношений правовое регулирование обеспечивает реализацию всеобщих абсолютных прав, объем которых предусмотрен законом. Речь идет об отношениях типа «государство — гражданин» (М.С. Строгович, Л.С. Явич и др.). В отечественном гражданском праве теория о возможности существования субъективных прав вне правоотношения была поддержана С.Н. Братусем, Д.М. Генкиным и др.
Вслед за Г. Еллинеком ряд русских дореволюционных юристов обосновывали идею признания субъективных публичных прав. В советской теории права С.С. Алексеев теорию субъективных публичных прав интерпретировал через теорию правоотношений общерегулятивного (абсолютного) характера, которые складываются в связи с наделением гражданина и использованием им конституционных прав и свобод. Ряд ученых-теоретиков в развитие теории правоотношений общего типа вводят конструкцию стадийности в развитии субъективного права: 1) стадия правоспособности - потенциальное состояние субъективного права, или субъективное право в стадии правового статуса гражданина, принадлежащее всем субъектам; 2) реализация субъективного права в конкретном правоотношении. На наш взгляд, подобная конструкция приводит к смешению категорий правосубъектности и субъективных прав, разрушает целостность функционирования механизма правового регулирования как единства стадий: нормы, правоотношения, акты реализации прав и обязанностей. Таким образом, на наш взгляд, субъективные трудовые права существуют только в рамках правоотношений (относительных и абсолютных) и не подвержены некоему «потенциальному состоянию». Дискуссию относительно структуры субъективного права и сущности права на защиту можно свести к двум основным позициям.
Н.Г. Александров, с позицией которого соглашались практически все ученые-трудовики, считал, что субъективное право представляет собой единство трех возможностей (правомочий): а) возможности поведения самого обладателя права; б) возможности требовать определенного поведения от обязанных лиц; в) возможности прибегнуть к принудительной силе государства в случае невыполнения требований обязанными лицами. При этом третье правомочие и есть право на защиту. Таким образом, право на защиту рассматривается как элемент самого субъективного права и сводится только к возможности обращения с требованием защиты к соответствующим государственным органам. В.П. Грибанов справедливо не соглашался с такой узкой трактовкой содержания права на защиту. Он писал о том, что это право не сводится только к возможности обращения за защитой в государственные органы, но и включает возможность управомоченного лица использовать дозволенные законом средства собственного принудительного воздействия на нарушителя, защищать принадлежащее ему право собственными действиями фактического порядка (самозащита гражданских прав, применение самим управомоченным лицом мер оперативного воздействия).
Максимально широко трактует содержание субъективного права Е.А. Лукашева, включая в его структуру: 1) свободу поведения индивида в границах установленных нормой права; 2) возможность для индивида пользоваться определенным социальным благом; 3) полномочия осуществлять определенные действия и требовать соответствующих действий от других; 4) возможность обратиться в суд за защитой нарушенного права. Между тем свобода не может включаться в структуру субъективного права, являясь самостоятельным, самодостаточным правовым явлением. А возможность пользоваться определенным социальным благом реализуется либо через полномочия на определенные действия, либо путем право-требования действий от других лиц. Само же социальное благо является предметом (объектом) правоотношения и в структуру субъективного права не входит. В современной теории права в связи с широким признанием разграничения регулятивных и охранительных правоотношений получили распространение концепция регулятивных и охранительных субъективных прав и принципиально иной взгляд на квалификацию права на защиту.
С этим связана трактовка субъективных трудовых прав. Мы выделяем регулятивные субъективные права, существующие в рамках регулятивных правоотношений, и охранительные субъективные права (право на защиту). В свою очередь регулятивные субъективные трудовые права можно разделить на две основные группы. Первая связана исключительно с собственными односторонними действиями управомоченного лица. Например, речь идет о праве работодателя расторгнуть, изменить трудовой договор с работниками по основаниям, установленным ТК РФ, праве работодателя поощрить работников. Вторая группа регулятивных субъективных прав предполагает право требовать определенного поведения от обязанного лица. Например, право работника на предоставление ему работы, обусловленной трудовым договором, право на полную и достоверную информацию об условиях труда, право на своевременную и полную выплату заработной платы и др. Таким образом, субъективное регулятивное право может включать как право на свои действия, так и право на чужие действия (право-притязание). Регулятивные правоотношения — это результат нормального, бесконфликтного позитивного правового регулирования. В тот момент, когда механизм позитивного регулирования дает «сбои», субъективные права нарушаются или оспариваются, тогда возникает необходимость в охранительном механизме защиты субъективных прав. Охранительное субъективное право — это право на защиту. Оно реализуется в рамках особых охранительных правоотношений. В свою очередь охранительные правоотношениях подразделяются на материальные и процессуальные. Субъективное право на защиту в материальных охранительных правоотношениях реализуется усилиями управомоченного лица, чьи права нарушены (действительно или мнимо), не прибегая к принудительной силе государственных органов. Так, в трудовом праве работодатель реализует свое право на защиту в рамках охранительных правоотношений в случаях привлечения работника к дисциплинарной или материальной ответственности без обращения в юрисдикционный орган. Работник реализует свои права на самозащиту также в рамках охранительных материальных правоотношений. Таким образом, содержание права на защиту (в материально-правовом смысле) включает также две возможности: возможность совершения охранительных действий самим управомоченным лицом и возможность притязания к правонарушителю. Первая может быть реализована только усилиями самого управомоченного, а вторая как его усилиями, так и в принудительном порядке — юрисдикционными органами. Право на защиту в процессуальном (точнее, в юрисдикционном) смысле означает возможность лица обратиться за защитой своих прав (нарушенных или оспариваемых) в юрисдикционные органы, например в органы по рассмотрению трудовых споров, органы государственной инспекции труда.
Субъективные трудовые права и законные интересы. Проблема охраняемых законом интересов (законных интересов) относится к разряду малоисследованных в юридической науке. Между тем еще дореволюционные ученые-юристы разграничивали понятия «субъективное право» и «интерес», писали об их самостоятельности (Г.Ф. Шершеневич, Ю.С. Гамбаров, А.А. Рождественский и др.). Позднее это мнение разделялось большинством советских и современных ученых-юристов. В законодательстве термин «законный интерес» содержался еще в ГПК РСФСР 1923 г., а впоследствии он активно применялся в Основах законодательства о судопроизводстве Союза ССР, союзных, автономных республик 1958 г. и других нормативных актах. В настоящее время о защите не только прав, свобод, но и законных интересов упоминается в ГПК РФ (ст. 3), Кодексе РФ об административных правонарушениях (ст. 1.2), Семейном кодексе (ст. 1, 7, 56), ГК РФ (ст. 1, 13) и т.д. Не является исключением и ТК РФ (ст. 1, 2, 20-23, 30, 33, 36 и др.). Между тем в юридической литературе многими исследователями отмечается, что законодатель зачастую употребляет термины «интерес», «законный интерес» достаточно произвольно, не вкладывая в них определенного правового смысла. Одной из предпосылок такой ситуации является то, что в теории права и отраслевых юридических науках до сих пор не сложились общепризнанные подходы к определению этого понятия. Среди цивилистов получили распространение различные точки зрения, их приверженцев условно можно разделить на два лагеря. Одни вслед за Р. Иерингом считают, что интерес входит в содержание самого субъективного права, является его сущностным моментом. По сути законный интерес существует в форме субъективного права, т.е. субъективное право, по Р. Иерингу, - это юридически защищенный интерес. По мнению других, интерес является внешним моментом по отношению к субъективному праву и в содержание этого права не включается, является предпосылкой возникновения субъективных прав либо субъективное право рассматривается как средство удовлетворения интереса. При таком подходе интересы подразделяются на две группы. Наиболее типичные интересы законодатель опосредует, закрепляет через юридическую конструкцию субъективных прав. Часть интересов, которые и названы собственно «законными интересами», - это те интересы субъектов права, которые по тем или иным причинам не опосредованы в субъективных правах. Но при этом законный интерес выступает самостоятельным объектом защиты. Еще Ю.С. Гамбаров отмечал: «Один интерес и его защита не дают понятия субъективного права. Не все интересы пользуются защитой и ведут к праву, точно так же как не все интересы, получающие даже защиту права, представляют собой субъективные права». Не случайно Н.В. Витрук называет законные интересы пред- правами, которые могут трансформироваться в права, когда для этого созреют необходимые условия. При этом законодатель не устанавливает конкретного содержания законных интересов, а лишь указывает на необходимость их правовой охраны.
От субъективных прав законные интересы отличает ряд признаков. Во-первых, законному интересу не противостоит обязанность другой стороны обеспечить право-притязание, но могут корреспондировать обязанности организационного характера. В структуре законного интереса, по-нашему мнению, имеется правомочие на свои действия, не запрещенные законом, и правомочие требовать соблюдения процедуры реализации законного интереса. В этой части мы не можем согласиться с высказанными в общей теории права утверждениями, что законный интерес - своеобразное «усеченное право», «усеченная правовая возможность», простая дозволенность, незапрещенность, которой не корреспондируют обязанности другой стороны. При такой юридической квалификации законный интерес совпадает с понятием свободы. Между тем это различные по своей природе правовые юридические конструкции.
Во-вторых, охраняемый законом интерес может быть осуществлен с помощью предусмотренных в законе правовых средств. Законодатель не регулирует законные интересы, а ограничивается их охраной. В этой связи категория «законный интерес» подлежит правовому опосредованию только в контексте обеспечения его защиты в рамках охранительных правоотношений. В этой связи вполне уместна конструкция права на защиту законных интересов. Между тем в общей теории права ряд авторов при характеристике законных интересов необоснованно отождествляют их с абсолютными правами. Они отмечают, что законному интересу корреспондирует некая общая обязанность всех участников правоотношений не мешать заинтересованному лицу пытаться использовать возможность для реализации своего интереса. При этом предлагается трактовка законного интереса как некоего «стремления пользоваться определенным благом». Отметим, что «стремление» — понятие субъективное и неоднозначное и вряд ли может быть формализовано в праве в отличие от уже сложившегося понятия «мера возможного поведения».
В-третьих, законный интерес — это мера возможного поведения лица, правомочия на свои действия для достижения результата, признаваемого правом. При этом лицо не должно выходить за установленные законом пределы — запреты (запрет злоупотребления интересами, запрет дискриминации в трудовых отношениях и т.д.).
В-четвертых, законный интерес обеспечен охранительной нормой. Так, М.А. Гурвич, рассматривая вопрос о защите охраняемых законом интересов, пришел к выводу, что охраняемый законом интерес есть «выгода, обеспеченная не нормой материального права, а охранительной, прежде всего процессуальной нормой». Кроме того, законный интерес предполагает особые способы защиты — согласительно-примирительные (примирительно-посреднические), о чем речь пойдет ниже.
Не вдаваясь далее в дискуссию, отметим, что в науке советского трудового права, в отличие от советского гражданского и гражданско-процессуального права, эта проблема в таком ключе глубоко не исследовалась. Для нас очевидно, что понятие охраняемого законом интереса (законного интереса) в трудовом праве имеет отраслевые особенности. Интерес как потребность лица приобретает характер законного интереса (охраняемого законом) в случае признания его таковым законодателем. Если субъективные трудовые права регулируются и защищаются в нормативном и договорном порядке, то интересы только «охраняются» правом. Эта «охрана» сводится, на наш взгляд, к двум основным видам правовых средств. Первая группа правовых средств связана с установлением в нормативном или договорном порядке процедуры реализации законного интереса либо нормативных пределов реализации законных интересов. При этом интересы сторон правоотношения удовлетворяются в результате достигнутого сторонами соглашения. Вторая группа представляет собой правовые средства по разрешению трудовых конфликтов, возникающих по поводу реализации законного интереса. Начнем с того, что законодатель определяет порядок (процедуры) реализации интересов сторонами трудового правоотношения и связанных с ним отношений через механизм субъективных прав и обязанностей. Например, законный интерес работников и работодателя в заключении коллективного договора обеспечивается предусмотренной законом юридической конструкцией права сторон на коллективные переговоры. Имеется в виду правовая регламентация собственно порядка ведения коллективных переговоров. Иными словами, законодатель в нормативном порядке определяет процедуру реализации коллективных интересов и не более того. Он не обязывает стороны коллективных переговоров заключать коллективный договор, если стороны не договорились хотя бы по одному из его условий. Законный интерес в заключении коллективного договора «перерастет» в субъективное право только при наличии предусмотренных законом условий, а именно при достижении сторонами соглашения по отдельным условиям договора (ст. 36-40 ТК РФ).
В отношении порядка реализации индивидуальных интересов наш законодатель чаще всего отдает этот вопрос на откуп индивидуальнодоговорного регулирования, но в пределах, установленных законом (запрет ухудшать положение работника по сравнению с трудовым законодательством, запрет дискриминации и т.п.). Так, по общему правилу работодатель не обязан заключать договор с любым претендентом, обратившимся к нему с заявлением о приеме на работу (за исключением случаев, установленных ТК РФ). Вопрос о заключении трудового договора решается по соглашению сторон. Но реализация интересов сторон в заключении трудового договора обеспечивается процедурой, основанной на обязанности работодателя вступить в переговоры и запрете на необоснованные отказы в заключении трудового договора (ст. 64 ТК РФ). Аналогичная ситуация имеет место и в отношении иных соглашений сторон трудового договора, связанных с повышением оплаты труда, с разделением отпуска на части и т.п., т.е. тех случаев, когда законодатель не обязывает работодателя удовлетворить заявление работника об установлении тех или иных условий труда.
Таким образом, охраняемый законом интерес в трудовом праве связан с установлением условий труда сторонами трудового договора, сторонами социального партнерства в согласительном порядке, но в пределах, с соблюдением ограничений, установленных законом и подзаконными актами. Это особый, нетипичный вид правовой связи (правоотношения), в котором интересу одной стороны корреспондирует интерес другой. При этом другая сторона не обязана по закону удовлетворить интерес инициатора в установлении новых условий труда. Но тем не менее это охраняемые законом интересы субъектов, поскольку в нормативном порядке определяются регулятивная и охранительная процедуры реализации охраняемых законом интересов. Иными словами, законный интерес в отличие от субъективного права включает в свое содержание только общее правомочие на «свои действия» и не включает правомочий «на чужие действия», т.е. этому правомочию не корреспондируют обязанности других лиц. Возникающие разногласия сторон должны разрешаться в согласительном порядке либо усилиями самих сторон, либо согласительными, примирительнопосредническими органами. Следовательно, охрана законных интересов в отличие от субъективного права обеспечивается специфическими формами и способами защиты, основанными на согласительных, примирительно-посреднических процедурах, включая забастовку. Решения по данной категории споров об интересе должны приниматься сторонами на паритетных началах. Яркой тому иллюстрацией является предусмотренный ТК РФ порядок разрешения трудовых споров. В отношении индивидуальных трудовых споров об интересе подобные варианты их разрешения законом не предусмотрены. Согласно ст. 1 ТК РФ основной задачей трудового законодательства является создание необходимых условий для достижения оптимального согласования интересов сторон трудовых отношений, интересов государства. В этой связи целесообразно в ТК РФ внести соответствующие изменения и дополнения, касающиеся споров об интересе. В частности, дополнить легальную дефиницию трудового спора указанием на данную категорию споров, предусмотреть особый порядок принятия решения по этой категории споров — согласительный, когда представители работников и работодателей, входящих в состав КТС, принимают согласованное решение. К этой проблеме мы еще вернемся, здесь же ограничимся лишь общей постановкой проблемы.
Названные ситуации охраны законных интересов следует отграничить от случаев небрежных законодательных определений порядка реализации субъективных прав. Например, ст. 93 ТК РФ предусматривает возможность установления неполного рабочего времени по соглашению сторон. Речь идет о согласовании взаимных интересов сторон, признаваемых (охраняемых) законом. Если стороны не достигли такого соглашения, то неполное рабочее время не устанавливается.
Совершенно иная картина складывается в тех случаях, когда речь идет о субъективных правах на неполное рабочее время определенных категорий работников (беременные женщины, один из родителей, имеющий ребенка в возрасте до 14 лет (ребенка-инвалида - до 18 лет), лица, осуществляющие уход за больным членом семьи в соответствии с медицинским заключением). Здесь работодатель обязан установить неполное рабочее время по заявлению названных лиц. Однако стороны трудового договора могут не договориться о продолжительности неполного рабочего времени, чередовании (сочетании) неполного рабочего дня или неполной рабочей недели. Интересы работника могут не совпасть с производственными интересами работодателя. В ст. 93 ТК РФ эта проблема не находит своего разрешения. Причина одна: законодатель не разграничил два правовых режима установления неполного рабочего времени - режима, основанного на законных интересах сторон, и режима, основанного на субъективном праве одной стороны, которому корреспондирует обязанность другой. В последнем случае в нормативных актах должен устанавливаться правовой механизм реализации прав и обязанностей сторон. Отсутствие этого правового механизма является пробелом в правовом регулировании, который должен быть восполнен либо самим законодателем, либо путем отсылки к локальному, коллективно-договорному или индивидуально-договорному уровню регулирования трудовых отношений.
А.К. Безина предлагает иное решение поставленной проблемы с помощью методов саморегулирования работником трудовых прав и самозащиты способами, не запрещенными законом. При этом под саморегулированием понимается самостоятельная деятельность работника по реализации трудовых прав, обладающих одновременно двумя признаками. Во-первых, они субъективны и реализуются независимо от производственных условий; во-вторых, они реализуются работником самостоятельно без участия других субъектов трудового права путем подачи письменного заявления или одностороннего действия. В литературе высказывались обоснованные сомнения по поводу указанного решения проблемы, отмечалось, что «вряд ли законодатель подразумевал самостоятельность и независимость работника» при определении сторонами условий труда по соглашению сторон. Очевидно, что в рассматриваемых случаях пробельности в праве остается актуальным вопрос о защите субъективных прав работника, не обеспеченных правовым механизмом их реализации. На наш взгляд, возникающие в этом случае индивидуальные трудовые споры подведомственны КТС и суду. Согласно ст. 381 ТК РФ под индивидуальными трудовыми спорами понимаются неурегулированные разногласия между работником и работодателем по вопросам применения трудового законодательства, коллективного договора, локального акта, трудового договора (в том числе об установлении или изменении индивидуальных условий труда). Более того, КТС формируется на паритетных началах из равного числа представителей работников и работодателей, что позволяет принять согласованное решение по рассматриваемой категории трудовых споров.
Вышесказанное позволяет нам сделать следующие выводы. Законные интересы в трудовом праве имеют ряд отличительных признаков. Во-первых, ему не противостоит обязанность другой стороны обеспечить право-притязание, но могут корреспондировать обязанности организационного характера. Во-вторых, охраняемый законом интерес может быть осуществлен с помощью предусмотренных в законе правовых средств. Законодатель не регулирует законные интересы, а ограничивается их охраной. В-третьих, законный интерес — это мера возможного поведения лица, правомочия на свои действия для достижения результата, признаваемого правом. При этом лицо не должно выходить за установленные законом пределы — запреты (запрет злоупотребления интересами, запрет дискриминации в трудовых отношениях и т.д.). В-четвертых, законный интерес обеспечен охранительной нормой. Кроме того, законный интерес предполагает особые способы защиты — согласительно-примирительные (примирительнопосреднические).
Преимущественные трудовые права и льготы. В ТК РФ также используются термины «льготы и преимущества для работников» (ст. 41), «прямые или косвенные преимущества» (ст. 64), «преимущественное право оставления на работе» (ст. 179) и др. При этом в законодательстве отсутствуют легальные дефиниции указанных терминов.
Юридическая конструкция преимущественных прав получила наибольшее распространение в гражданском законодательстве. В отечественной цивилистической науке практически общепризнанной стала точка зрения, согласно которой преимущественные права рассматриваются в качестве отдельной самостоятельной группы субъективных гражданских прав наряду с вещными, обязательственными, корпоративными и иными правами. Однако «вопрос о природе и месте этих прав в системе субъективных прав (являются ли они разновидностью прав абсолютных или относительных, а в их рамках самостоятельны ли они или представляют собой подвид уже известных прав — вещных, обязательственных, корпоративных и т.д.) до настоящего времени не изучен».
В науке трудового права рассматриваемая категория трудовых прав не стала предметом самостоятельного исследования. По нашему мнению, преимущественные трудовые права можно обособить в самостоятельную группу трудовых прав в силу появления в их содержании особого правомочия - возможность осуществления права преимущественно перед другими лицами. Это правомочие на особый, «приоритетный» порядок осуществления субъективного права. Например, при сокращении численности или штата работников преимущественное право на оставление на работе предоставляется работникам с более высокой производительностью труда и квалификацией. При равной производительности труда и квалификации предпочтение отдается семейным и другим категориям работников, предусмотренным ТК РФ и коллективными договорами (ст. 179). Таким образом, в рассматриваемом примере речь идет о льготном порядке реализации субъективного права. По сути мы имеем дело с особым видом трудовых льгот, которые носят организационный характер, обеспечивая приоритетную реализацию права.
Отметим, что еще в КЗоТ 1971 г. довольно широко и неоднозначно использовался термин «льготы» («трудовые и социально-бытовые льготы», льготы для женщин, льготы для молодежи и т.д.). В законодательстве это понятие не раскрывалось. В этой связи в советской науке трудового права предлагались определения трудовых льгот в качестве особых прав и преимуществ, предоставляемых той или иной категории работников в случаях, предусмотренных законодательством. Такие дефиниции требовали конкретизации, так как охватывали правовые явления, имеющие различную правовую природу. Р.З. Лившиц рассмотрел понятие трудовых льгот с точки зрения их реального содержания, выделив два вида трудовых льгот. По его мнению, преобладающая часть трудовых льгот обусловлена объективными факторами дифференциации трудового законодательства, связанными с работой (работа во вредных условиях труда, в районах Крайнего Севера и др.) и работником (женщины, подростки и др.). Названные трудовые льготы выполняют компенсационную функцию, объективные факторы (основания предоставления льгот) имеют качественное и количественное соотношение с характером и размером предоставляемых льгот. Другую, меньшую часть трудовых льгот составляют льготы, предоставление которых основано на субъективных факторах (отношение работника к исполнению трудовых обязанностей, дисциплинированность, добросовестность). Размер этих льгот объективно не обусловлен, он устанавливается по усмотрению законодателя. Эти льготы носят стимулирующий, поощрительный характер, и в отличие от первой группы льгот работник может быть лишен этих льгот, например, за нарушение трудовой дисциплины. Таким образом, были определены следующие признаки трудовых льгот: 1) превышение уровня трудовых прав по сравнению с предусмотренной общей нормой (преимущества); 2) предоставление отдельным категориям работников; 3) льготы являются способом юридической дифференциации; 4) льготы носят стимулирующий и компенсационный характер.
Перечисленные признаки правовых льгот в той или иной интерпретации воспроизводятся и в современных исследованиях теоретиков права и отраслевых науках. Так, в общей теории права под правовой льготой понимается правомерное облегчение положения субъекта, позволяющее ему полнее удовлетворить свои интересы и выражающееся как в предоставлении дополнительных (особых) прав (преимуществ), так и в освобождении от обязанностей. При этом правовые льготы по содержанию будут представлять собой либо предоставление дополнительных, особых прав (преимуществ), либо освобождение от обязанности. Таким образом, правовые льготы связываются не только с преимущественными правами, но и с освобождением от исполнения обязанностей. Последнее вызывает у нас сомнение, поскольку по своей природе правовые льготы - это преимущественные права, дополнительные возможности, предоставленные лицу. Вместе с тем в таком двойственном и необоснованном контексте законодатель дает легальное определение налоговой льготы. Согласно НК РФ (ст. 56) налоговой льготой признаются предоставляемые отдельным категориям налогоплательщиков и плательщиков сборов предусмотренные законодательством о налогах и сборах преимущества по сравнению с другими налогоплательщиками или плательщиками сборов, включая возможность не уплачивать налог или сбор либо уплачивать их в меньшем размере. Квалифицирующими признаками правовых льгот являются, во- первых, цели их предоставления. Правовые льготы, как справедливо отмечал Д.Н. Бахрах, призваны воплотить в жизнь идеи справедливости и равенства путем юридической дифференциации, отклонений от единых требований нормативного характера, создать примерно равные возможности для развития лиц, находящихся в неравных условиях в силу биологических и социальных причин. Во-вторых, правовые льготы устанавливаются отдельным категориям субъектов, не могут носить индивидуального характера и предусматриваются нормативными актами. Второй признак правовых льгот характерен для льгот, предусмотренных публичными отраслями права. В трудовом праве, основанном на единстве частных и публичных начал, трудовые льготы могут устанавливаться и на уровне договорного регулирования путем заключения работниками и работодателями коллективных договоров, соглашений, трудовых договоров.
Т.В. Иванкина трудовые льготы и преимущества объединила общим термином «социальные преференции» в трудовом праве. В период разработки проекта действующего ныне ТК РФ она обосновала два принципиальных положения применительно к правовому режиму трудовых льгот, которые впоследствии нашли отражение в ТК РФ (2001 г.). Во-первых, это вывод о необходимости расширения такого способа предоставления социальных преференций в трудовом праве, как договорное установление социальных льгот, и прежде всего путем включения их в коллективные договоры. Во-вторых, предлагается разграничить трудовые льготы по источникам их компенсации. Часть льгот, собственно трудовых по целям их предоставления, должна финансироваться за счет средств работодателя. Другую часть льгот, преследующих государственно-значимые цели (получение профессионального образования, исполнение воинских обязанностей и т.п.), финансировать за счет государственных средств. В ТК РФ названное разграничение проводится не всегда последовательно. Так, если в отношении гарантий и компенсаций работникам, привлекаемым к исполнению государственных и общественных обязанностей (ст. 170 ТК), компенсации работникам выплачивают названные организации, то в отношении компенсаций лицам, совмещающим работу и обучение, принято «половинчатое» решение в зависимости от получения образования соответствующего уровня впервые или второго образования (ст. 177 ТК). Сделаем краткий вывод. По нашему мнению, трудовые льготы являются социальными преференциями (преимуществами), предоставляемыми в порядке, установленном законами и подзаконными нормативными актами, коллективными договорами, локальными нормативными актами, трудовыми договорами. Льготы предполагают предоставление дополнительных прав организационного, компенсационного и стимулирующего характера и являются проявлением не только дифференциации, но и индивидуализации в трудовом праве.
Преимущественные права (преимущества) также являются отражением принципов дифференциации и индивидуализации правового регулирования трудовых отношений, обеспечивая более благоприятный правовой режим отдельным категориям субъектов трудового права. Преимущественное право, в отличие от льготы, не порождает дополнительных прав, а только закрепляет первенство при обеспечении уже имеющегося права.
Общими пределами установления и реализации правовых льгот и преимущественных прав служат запреты дискриминации в трудовых отношениях и злоупотребления правом.