Печать
PDF

Глава 6. ГЕОПОЛИТИКА ВЕДУЩИХ СТРАН МИРА: США, КИТАЯ И ЯПОНИИ

Posted in Политология - Геополитика (А.В. Маринченко)

Глава 6. ГЕОПОЛИТИКА ВЕДУЩИХ СТРАН МИРА: США, КИТАЯ И ЯПОНИИ

6.1. США в системе геополитических отношений
6.2. Геостратегическая политика Китая
6.3. Геополитика и общественное развитие Японии
Контрольные вопросы

6.1. США в системе геополитических отношений

История становления США как мировой геополитической державы проходила поэтапно, и путь к вершине могущества, достигнутой в конце ХХ в., был далеко не всегда прям и благороден. Скорее всего, это была дорога, по которой продвигалось постоянно набирающее силу, вес, накачивающее экономические, военные, финансовые мускулы государство-хищник. Свои отношения с соседями колонисты из Старого Света испытали сначала на коренных жителях Америки — индейцах. Загнав их в резервации, стали постепенно теснить соседей по континенту. Колонисты в основной массе были протестантами, принесшими в Новый Свет свои нравственные ценности. Для них решающее значение имел прагматизм, умение делать деньги. Из людей надо выжимать деньги — вот кредо большинства протестантов-колонистов, возмечтавших создать в Новом Свете землю обетованную. Это кредо США воплощают в жизнь вот уже более 200 лет: захват чужих территорий, бомбардировки мирных жителей, торговля оружием, влияние на политических лидеров других стран, внедрение повсюду «американского образа жизни» — и все это во имя своих корыстных интересов, которые прикрываются фальшивыми лозунгами демократии, толерантности, прав человека.

6.1.1. Из истории международных отношений США

Американо-английский Версальский мирный договор 1783 г. подтвердил победу США над Англией в борьбе за независимость. Колонисты-американцы в борьбе против Англии пользовались поддержкой Франции, Испании, Голландии и России. Франция, Испания и Голландия были прямыми союзниками США в борьбе против «владычицы морей».
Во время войны 13 североамериканских колоний вели борьбу против Великобритании (с 1775-го по 1783 г.). Россия формально не являлась союзником американцев, но оказывала им значительную помощь: оружием, боеприпасами, одеждой и т.п. Английские военные корабли стали топить или захватывать русские торговые суда, когда блокировали восставшие территории. Русские торговые караваны сопровождали военные корабли. Гордые британцы, покорители и гроза морей, не осмелились вступать в боевые столкновения с русскими моряками. Вот тогда-то, в конце 1770-х гг., впервые появился термин «вооруженный нейтралитет». Его автор — русская императрица Екатерина II.
Помощь союзников способствовала тому, что восставшие колонисты вынудили Великобританию сесть за стол переговоров в Версале. Там в 1783 г. и был подписан Версальский договор. Однако американцы около года держали его в тайне от своих союзников — испанцев, французов, голландцев. Согласно договору границы США определялись на западе по р. Миссисипи и условной линией по направлению к Великим озерам; на севере — по линии Великие озера — река св. Лаврентия; на востоке — по берегу океана; на юге ограничивались Флоридой, принадлежавшей Испании. Современные южные штаты США были мексиканскими.
Итак, когда американцы получили независимость, их территория составляла около V5 территории, которую ныне занимают Соединенные Штаты Америки. Вот почему еще в середине 1780-х гг. автор Декларации независимости США Т. Джефферсон сказал: «Я содрогаюсь от страха за свою страну, когда осознаю, что Бог справедлив». Третий президент США знал, что говорил. Первоначально колонисты решали свои территориальные проблемы за счет индейцев. Вот как пишет об освоении территории белыми переселенцами американский писатель-сатирик Марк Твен:
«Первые 300 лет после того, как Колумб открыл Америку, все ее белое население, вместе взятое... можно было разместить в одном лекционном зале. В начале XIX в. белых в Америке было всего 7 млн, в 1825 г. их было примерно 23 млн, а в 1875 г. — 40 млн».
Итак, когда в Америке появился белый человек, там проживало, по разным источникам, от 20 до 50 млн коренных жителей. Убивая, скальпируя индейцев (за каждый скальп убийца получал щедрое вознаграждение), белые люди загоняли оставшихся все дальше в глубь страны, завоевывая себе жизненное пространство. Широко пускались в ход все грязные, агрессивные методы завоевания жизненного пространства. В 1890 г., после окончания индейских войн, после опустошающих эпидемий (переселенцы из Европы привезли с собой новые заболевания, уничтожавшие целые народы), после покорения дикого края и заселения земель белыми, индейское население насчитывало лишь 250 тыс. человек. Выиграв войну за независимость и освободившись от назойливой опеки «старой доброй Англии», колонисты-протестанты устремили свои взоры на земли соседней Флориды, Мексики, а потом и Кубы, Пуэрто-Рико, Филиппин. В 1824—1826 гг., прикрываясь миролюбивой фразеологией, они предотвратили освобождение Кубы и Пуэрто-Рико силами Колумбии и Мексики. Более того, используя этот факт, президент Д. Полк в середине 1840-х гг. обосновал «права» США на присоединение мексиканских территорий: Техаса, Орегона и Калифорнии. Американцы инспирировали «желание» населения этих земель присоединиться к США. В захватнической войне 1846—1848 гг., прикрываясь доктриной Монро, северный сосед, защищая права «суверенного Техаса» на самоопределение, отторг более половины территории Мексики.
Потом наступила очередь оказать «помощь» Кубе, Пуэрто-Рико, Филиппинам.
Заинтересованность плантаторов-рабовладельцев Юга и крупной буржуазии Севера в экспансии ставила перед политиками страны задачу создания благоприятных условий для расширения территории США и выдвижения лозунгов, оправдывающих «преимущественные права» Вашингтона на американском континенте.
В 1830-х гг. американцы предпринимают первые попытки проникнуть в Средиземноморье. Об этом доносил в МИД Российской империи талантливый русский дипломат и поэт Ф.И. Тютчев, который внимательнейшим образом изучил внешнеполитические акции Сардинского королевства. Он писал: «Сардинский кабинет доселе содержит в тайне конвенцию, которую он только что заключил с американским правительством. Вот, однако, что я узнал об этом; полагаю, что могу сообщить эти сведения как достоверные. Американский агент предложил полную отмену в обеих странах дифференциальных пошлин на некоторые продукты. Таким образом, избрав путь на Сардинское государство и на Геную, американская торговля будет иметь возможность, не уплачивая транзитных пошлин, выбрасывать в центр Швейцарии и герцогства Пармского все свои товары, которые оттуда будут переправляться контрабандным путем в Германию, во Францию или в Ломбардию... Из всех этих подробностей, по-видимому, явствует, что цель, которую преследовали американцы, заключалась в том, чтобы прочно утвердиться в Средиземном море».
Трудно переоценить политическую широту и прозорливость Тютчева. Он, конечно, не мог знать, что еще за полтора десятка лет до его донесения, 1 июня 1822 г., Т. Джефферсон, один из влиятельнейших политических деятелей США, писал другому крупнейшему американскому деятелю, Дж. Адамсу (оба успели побывать президентами США): «Создается впечатление, что европейские варвары вновь собираются истреблять друг друга. Русско-турецкая война напоминает схватку между коршуном и змеей: кто бы кого ни уничтожил, одним разрушителем в мире станет меньше... Истребление безумцев в одной части света способствует росту благосостояния в других его частях. Пусть это будет нашей заботой, и давайте доить корову, пока русские держат ее за рога, а турки за хвост».
Из этого ясно, что руководители еще весьма молодого государства — ему не исполнилось тогда и полувека — уже определяли основные принципы его мировой политики: неблагодарности, двойных стандартов, подлости и прагматизма. И Тютчев не только зорко разглядел тайные интриги в Сардинском королевстве, но и проник в самую суть политики США, сумел в незначительном, казалось бы, факте отмены торговых пошлин увидеть нечто неизмеримо более масштабное и имеющее прямое отношение к судьбам мира и России.
Меридиональная экспансия была первым этапом становления США как мировой державы. Внешняя политика Вашингтона, по признанию американского социолога В. Вильямса, носила сугубо прикладной характер. Она решала практические задачи — расширения жизненного пространства, которое проходило не только в меридиональном направлении. В 1867 г. набирающее экономическую мощь государство путем дипломатических усилий, экономической экспансии, действий лоббистов, влияющих на царя Александра II, заставило Россию продать за бесценок Аляску и Русскую Калифорнию. За Аляску (якобы взяв ее в аренду на 99 лет) американцы уплатили России смехотворную сумму — 7,2 млн долл.
В конце XIX — начале ХХ в. США выполняли, по сути, полицейские функции в Западном полушарии. В ХХ в. они продолжили свою экспансионистскую политику. Политика «большой дубинки» и «дипломатии доллара», которую американцы и сейчас демонстрируют по отношению к своим южным соседям, в полной мере использовались Вашингтоном и против большинства стран земного шара.
Второй этап становления США в качестве мировой державы связан с широтной экспансией, где талассократический империализм проявился в классической форме. Экспансия Вашингтона, исповедующего теорию и практику «анаконды», охватила большинство стран Западной Европы, Африки, Ближнего и Среднего Востока, Юго-Восточной Азии, Океании, включая Австралию, Индонезию, Филиппины и т.д. Американцы точно выполняли и выполняют советы своих соотечественников — генерала Мак-Келлана, впервые разработавшего стратегию «анаконды» (блокирование вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что постепенно приводит к стратегическому истощению противника), и адмирала Мэхена, рекомендовавшего правительству выполнить следующие условия: Соединенным Штатам следует тесно сотрудничать с британской морской державой; пока есть необходимость, препятствовать германским морским претензиям; противодействовать экспансии Японии в Тихом океане; объединяться с европейцами против народов Азии.
Вашингтон постоянно стремился держать под контролем свои береговые зоны и одновременно старался оторвать от континента береговые зоны противника, душив в кольцах «анаконды» евразийские державы — СССР, Китай, Германию. США делали это, перекрывая, где только можно, выходы к морю.
Такую стратегию Вашингтон реализовал в Первую мировую войну против Германии и ее союзников. Во время Второй мировой войны эта стратегия служила удушению как Германии, Италии, так и Японии. Но наиболее ярко она была продемонстрирована в пору «холодной войны» против СССР и его союзников. В то время стратегия «анаконды» достигла глобальных размеров. Подобную политику продолжают американцы и сейчас, небезуспешно пытаясь руками японцев, прибалтов, немцев, политиков Украины лишить Россию выхода в моря и океаны. Вашингтон сейчас не употребляет термин «политика сдерживания», отражающий стратегию «анаконды», но стратегия НАТО на практике реализует эту глобальную установку.

6.1.2. Сетевая стратегия США

Как полагают большинство экспертов, сетевые войны — это войны нового поколения, новейшая разработка США, которые используют информационное пространство для отторжения территорий и реализации своих политических и геостратегических интересов. Впервые цели сетевой войны были сформулированы американскими политологами Джоном Аркиллой и Дэвидом Ронфельдтом в их фундаментальном труде «Наступление сетевой войны: подготовка к конфликтам в информационную эпоху». Задача классической войны состоит, подчеркивают авторы, в уничтожении или максимальном ослаблении вооруженных сил противника, захвате или уничтожении его промышленных мощностей и в конечном счете — захвате его территории и сырьевой базы. Для этого, как правило, требовалось привлечение огромных масс живой силы и техники. Цель сетевой войны по большому счету та же. Однако достигается она совершенно другими методами — «совокупностью действий, направленных на формирование модели поведения друзей, нейтральных сил и врагов в ситуации мира, кризиса и войны». Это означает заведомое установление полного и абсолютного контроля над всеми актуальными или возможными объектами воздействия и тотальное манипулирование ими во всех ситуациях — и тогда, когда война ведется, и тогда, когда она назревает, и тогда, когда царит мир. Ключевым понятием для всей этой теории является термин «сеть». Смысл сетевого принципа в том, что главным элементом всей модели является «обмен информацией» — максимальное расширение форм производства этой информации, доступа к ней, ее распределения, обратной связи. Сеть представляет собой новое пространство — информационное, в котором и развертываются основные стратегические операции как разведывательного, так и военного характера, а также их медийное, дипломатическое, экономическое и техническое обеспечение. Боевые единицы, система связи, информационное обеспечение операции, формирование общественного мнения, дипломатические шаги, социальные процессы, разведка и контрразведка, этнопсихология, религиозная и коллективная психология, экономическое обеспечение и т.д. — все это отныне видится как взаимосвязанные элементы единой сети, между которыми должен осуществляться постоянный информационный обмен.
Основной упор в сетевых войнах делается на развертывание «пятой колонны» внутри самого государства. В этой роли обычно выступают «обработанные» представители власти, общественные и политические деятели. Они-то и создают в отдельно взятой стране необходимую инфраструктуру влияния. Она может называться гражданским обществом, всеобщим профсоюзным движением — суть не меняется. Люди, задействованные в этих структурах, часто сами не подозревая, ведут необходимую подготовку к будущей войне. Так, экологи говорят об экологической обстановке и предприятиях-загрязнителях. Правозащитники принимают обращения граждан о фактах коррупции, унижении их прав и пр. Проповедники демократических ценностей проводят семинары с приглашением представителей местного истеблишмента, а также благотворительные вечеринки. Сотни таких организаций собирают самую разную информацию во всех уголках страны. Из полученного массива информации впоследствии вырисовывается цельная картина. После того как сеть достигнет определенной массы, можно переходить к решительным действиям — от деморализации противника до откровенных диверсий. И здесь идет все, как по накатанной, — кто-то сидит в тюрьмах, кто-то митингует, кто-то печатает газеты и листовки с призывами. Другие устраивают беспорядки, погромы, создают так называемый гуманитарный кризис. Разбалтываются устои общества, нарушается целостность государственной системы. Страна становится на какое-то время абсолютно неуправляемой. Внедрение сети представляет собой лишение стран, народов, армий и правительств мира какой бы то ни было самостоятельности, суверенности и субъектности, превращение их в жестко управляемые, запрограммированные механизмы, что означает прямой планетарный контроль — мировое господство нового типа. И враги, и занимающие нейтральную позицию силы, по сути, заведомо подчиняются навязанному сценарию, действуют не по своей воле. Это выигрыш битвы до ее начала. Цель сетевых войн — абсолютный контроль над всеми участниками исторического процесса в мировом масштабе. И здесь необязательны прямая оккупация, массовый ввод войск или захват территорий. Излишни армейские действия и огромные военные траты. Сеть — более гибкое оружие, она манипулирует насилием и военной силой только в крайних случаях, и основные результаты достигаются влиянием на широкую совокупность факторов — информационных, социальных и т.д.
Если взять в качестве примера кампанию США в Ираке, то видно, что ее предваряли и сопровождали информационные операции. Они охватывали все уровни — от обычного радиоэлектронного и огневого подавления каналов передачи информации противника до ведения пораженческой пропаганды среди военных и гражданского населения. В итоге иракское высшее военное руководство и большая часть армии предпочли сложить оружие и разойтись по домам, разуверившись в способности защитить страну. А ведь еще незадолго до начала войны иракский народ безоговорочно поддерживал своего президента и был готов разорвать каждого, кто покусится на их родину. Конечно, можно все списать на то, что иракских генералов просто подкупили. Но нельзя купить целый народ. Пассивное поведение народа Ирака в первый период войны — результат долгой информационной войны, которую США планомерно вели с 1991 г. На головы иракцев и мирового сообщества регулярно выливались сведения о «кровавом» и «порочном» Саддаме Хусейне, о его ядерном и химическом оружии. Этническим меньшинствам регулярно напоминали о былых притеснениях и звали к мести. Неважно, что львиная доля информации была выдумана. Главное — результат: американские войска получили моральное оправдание бойни, а иракский народ крушил статуи своего вождя, ожидая скорого наступления «демократического рая». Сетевую структуру так просто не уничтожить. У сетевого сообщества нет явного управляющего центра. В идеальном случае его роль играет некая сверхидея. «Мускулы» сети — это рой сообществ, часто неформальных. Их создают люди, находящиеся во власти сверхидеи. Объединяющим моментом для этих организаций является принцип комплиментарности («мы с тобой одной крови»). Проявляется это в виде реализации совместных проектов — митингов, шествий, вооруженных столкновений, информационного освещения. Но эти слияния недолговечны и относятся к сиюминутному порыву. Участие элемента сетевой структуры в коллективном проекте может быть либо нормальной реакцией в рамках сверхидеи на текущие события, либо исполнением воли единого центра — незримого координатора сети.
Теория сетевых войн стала для Пентагона руководством для практических действий, после того как начальник Управления реформирования ВС США вице-адмирал Артур Цебровски разработал концепцию их ведения. В рамках Пентагона было создано Управление стратегического влияния во главе с бригадным генералом ВВС Саймоном Уорденом, на которое возложена задача по координации операций по ведению сетевых войн. А их количество все время растет.
Наиболее же ярко сетевые войны проявились в относительно бескровных «цветных революциях» (в 2000 г. — в Югославии, в 2003 г. — в Грузии, в 2004 г. — на Украине). Внешне за спиной сербского «Отпора», грузинской «Кмары», украинской «Поры» и других горизонтально-интегрированных образований как бы не стояла вертикаль американской власти. Однако очевидно, что структура самих «стихийно возникших протестных демократических движений» строилась по одному и тому же лекалу: «десятки» и «сотни», включенные в сеть, которую сплачивают набор идеологических клише и узнаваемая символика, мобильность и синхронность действий при отсутствии ярко выраженного управляющего центра и харизматических лидеров. Все это дает основание утверждать, что руководство этими силами осуществлялось из одного центра. Взять хотя бы ситуацию в Грузии. Пришедший к власти в ходе сетевой войны Михаил Саакашвили может стать и ее жертвой. Сам он пытается во всем обвинить Россию, однако если посмотреть на спектр оппозиционных сил, действующих сейчас в Грузии, то организаций или структур, могущих быть элементами российской сети, там не обнаружится.
Определенные силы на Западе стремятся превратить Грузию, как и весь Кавказ, в плацдарм ведения сетевой войны против России. Дело в том, что регион пронизан линиями конфликтов между этносами, религиями, конфессиями, административными конструкциями, кланами и группировками, элитами, неформальными движениями. Его сегменты разнородны и противоречивы. Все эти элементы будут использованы при разворачивании сетецентричных операций, их накал будет возрастать, полагает философ Александр Дугин. По его мнению, именно благодаря сетевой войне был разрушен Советский Союз. Сейчас эта война ведется против России и направлена, как и всякая война, на ее покорение, подчинение и порабощение, в каких бы терминах это ни преподносилось.
Для сетевых войн Россия — это уже подготовленное информационное пространство. Это пространство, населенное людьми рассудочными, включенными в западный контекст. К тому же это пространство было очень сильно деформировано под воздействием западных политических моделей, геополитических стратегий и т.д. То есть это удобренная почва, подготовленный контекст для того, чтобы вести здесь эффективные, с разрушительными последствиями сетевые войны. Мы представляем собой объект первоочередного внимания и интереса. Проведена огромная работа, инвестированы огромные усилия западных фондов, неправительственных организаций.
Ответом со стороны России была бы разработка симметричной сетевой стратегии. Сетевую войну можно выиграть только сетевыми средствами, адаптировав эффективные и стремительно развивающиеся технологии к собственным условиям и целям.

6.1.3. Новые рубежи американской геополитики в Евразии

Одним из теоретических фундаментов американской внешней политики является геополитическая теория, которую условно называют «петлей анаконды». Она многократно описана в трудах по геополитике. Однако бытует мнение, что классическая геополитика устарела и только доморощенные чудаки могут бесконечно повторять избитые истины. Второе заблуждение связано с тем, что устарела и основополагающая геополитическая теория о Хартленде — срединном месте Евразии, отождествляемом с Восточной Европой или в более широкой интерпретации — Советским Союзом/Россией.
Между тем с позиций новейшей геополитики формируется более сложный, многомерный коммуникационный ландшафт. Становится очевидным для многих, что Россия не стала и не станет частью богатого «брюха» Запада. Российская Федерация, внесшая посильный вклад в разрушение Советского Союза, вдруг (для Запада) решила претендовать на роль нового Хартленда, отождествляемого уже с Россией. И это заставило Соединенные Штаты внести коррективы в евразийскую геополитику, где после падения Берлинской стены на первое место вышла Евразийская маргинальная (рубежная) зона цивилизаций (Еврамар).
Рубежи вражды и мира
Еврамар протянулся от Балтики через Балканы, Ближний Восток, Черноморье и Каспий, Центральную Азию, Синьцзян и Маньчжурию к Тихому океану.
Это контактная зона диалога цивилизаций Евразии, важнейший «двигатель» духовного прогресса человечества и одновременно барьерные «горячие фронты» взаимного непонимания и подозрительности (крупнейших мировых военных конфликтов). Границы Еврамара находятся в вечном движении в многомерном коммуникационном пространстве (суперэтническом, конфессиональном, социокультурном, экономическом и др.), поэтому их трудно локализовать в географическом пространстве.
Севернее Еврамара — от Карпат до Хингана — расположена Великая Евразийская степь, которая начиная со Средневековья трижды объединялась Тюркской, Монгольской и Российской империями. В Еврамаре расположены крупнейшие в мире геополитические узлы на Балканах, в Крыму и Афганистане, где на тройных цивилизационных границах часто рождается взрывоопасная энергетика.
Если сопоставить крупные очаги напряженности с этноландшафтными рубежами, то многие исторические эпицентры конфликтов расположены на тройных конфессиональных границах мировых цивилизаций:
• западнохристианской, православной и исламской (Балканы, Ливан, Крым);
• исламской (арабской, тюркской), индийской и китайской (Афганистан, Таджикистан, Пенджаб);
• православной, китайской и японской (Маньчжурия). В многомерном пространстве Еврамара стратифицировались природные, геополитические, конфессиональные, экономические, этнические, культурные и другие рубежи. Великая Евразийская суперэтническая зона есть результат «пограничных состояний» многомерного пространства, образующего коммуникационные полюса высокой энергетики. И главный евразийский рубеж проходит через души людей.
В многомерном коммуникационном пространстве Еврамара возник духовный микрокосмос мировых религий и расположены их центры (Иерусалим, Рим, Мекка, Медина, Исфахан). Здесь сосредоточены мировые полюса философской мысли (Древняя Греция, Китай, Германия), исторические центры международной торговли.
Интенсивный информационный обмен, обусловленный ускорением оборачиваемости торгового, промышленного и финансового капитала, способствовал благоденствию народов и рождению мировых религий на социокультурных рубежах, но здесь же возведение «железных занавесов» сопровождалось наиболее кровопролитными этнонациональными и этноконфессиональными конфликтами. В ХХ в. Еврамар был эпицентром двух мировых войн, в которых погибли 60 млн человек, — больше, чем за все предшествующие войны человечества. И это же столетие завершилось очередным цивилизационным разломом.
На евразийских рубежах цивилизаций человечество впервые получило ответ на вечную проблему политического и социальноэкономического выбора. Этот ответ красной нитью проходит через Библию, в которой пророки отдали приоритет не восточным и западным моделям развития, а духовности, чистоте нравственной жизни народа. Этот путь проходит через совесть. Необходим, как призывали пророки и мыслители, бросок на Юг и Восток к колыбелям мировых цивилизаций, к истокам духовной жизни. Бросок души, а не плоти в кирзовых или других солдатских сапогах.
Но на рубеже XXI в. впервые в истории Евразии страна из Нового Света, не обладающая глубокой исторической памятью, начала внедрять крупномасштабную «демократическую» архитектуру миропорядка в Еврамаре с помощью бомб и ракет. И пока нет прогноза, к каким сбоям в главном двигателе «духовного прогресса» это может привести. Казалось бы, очевидно, что после падения Советского Союза главное внимание Америки будет сосредоточено на сдерживании Китая. Однако этого пока не происходит. Вашингтон, следуя традиционной геополитической логике, все в большей степени концентрирует внимание на другой цели. Но, прежде чем назвать эту цель, обратимся к основным этапам евразийской геополитики США.
Наступление на Евразию
Более 500 лет назад Американский и Евразийский континенты стали взаимодействовать в политическом отношении. Но если в Средневековье европейцы открыли для себя Новый Свет, то в XX в. началось американское наступление на Евразию. В современном мире Соединенные Штаты остались единственной сверхдержавой. Однако страна, расположенная в Новом Свете, может реально претендовать на мировое господство, если удержит свое лидерство в глобальной конкуренции и не распадется, обеспечив высокий уровень потребления внутри страны. Для этого требуется присутствие в Евразии, где сосредоточены энергетические и другие ресурсы, столь необходимые для будущего существования процветающей Америки.
Почему Америка так настойчиво использует ценности демократии в качестве булыжника (известного в прошлом орудия пролетариата) в борьбе за светлое будущее других народов?
Общеизвестно, что становление Америки произошло после раздела европейскими империями мировых рынков. Поэтому единственная возможность завоевать эти рынки, получить доступ к ресурсам и мировым коммуникациям заключалась в борьбе под символом экспорта демократии. А там, где это не получается в чистом виде, американцы поддерживают имитацию демократии с помощью продажных местных элит, открывших для себя новую Америку. За холопскую лояльность США разрешают подворовывать собственные ресурсы или осуществить дикую приватизацию. Единственное, чего не допускают чувствительные американцы, — это воровство их собственных, преимущественно финансовых, ресурсов «безвозмездной» помощи. Американские политики убеждены: что хорошо для Америки, хорошо и для остального мира.
В реализации этих стратегических целей США особое место занимает евразийская геополитика. Еще в конце XIX столетия в Евразии была осуществлена доктрина «открытых дверей» на Дальнем Востоке, направленная на сохранение интересов американского бизнеса в Китае. В это время рождается геополитическая теория талассократии, или «морского могущества».
Прагматичные американцы, осудив после Второй мировой войны европейскую геополитику, принятую в искаженном виде в качестве внешнеполитической доктрины Третьего рейха, многое из нее взяли на вооружение. Как это ни покажется парадоксальным, американская евразийская геополитика явилась верным продолжателем дискредитированной немецкой геополитической мысли. На вооружение были взяты «жизненные пространства», которые в новой, «демократической» упаковке получили название «зоны жизненных интересов». По сути, этими зонами может стать любой регион земли за пределами США. В результате многое из намеченного вождями Третьего рейха на практике осуществили США. В «холодной войне» они разрушили евразийский «Хартленд» (Советский Союз). После Второй мировой войны доминировала американская доктрина сдерживания евразийского противника (СССР), ставшая фундаментом «холодной войны». Был создан геополитический пояс сдерживания коммунизма в береговой зоне Евразии. Основой внешнего геополитического пояса (Римленда) Евразии стали военные базы НАТО в Западной Европе. По инициативе США в военный блок была принята мусульманская Турция, где также разместились военные базы НАТО. Центром военного присутствия
Запада в арабском мире стали американские военные базы в Саудовской Аравии (Персидский залив), позволяющие контролировать не только крупнейший в мире регион нефтедобычи, но и при необходимости оказывать влияние на основных союзников и конкурентов в глобальной конкуренции.
В целях создания военно-политических плацдармов в береговой зоне Евразии были осуществлены первые американо-евразийские «горячие» войны. Среди них выделяются корейская и проигранная США вьетнамская война (1963—1973) за геополитический плацдарм против коммунизма в Юго-Восточной Азии. Осуществлялась поддержка террористических организаций (талибов) в борьбе с Советским Союзом, авторитарного Ирака — в борьбе с Ираном. От Римленда к Еврамару
Падение Берлинской стены, распад СССР и мировой социалистической системы открыли новые горизонты для евразийской геополитики США.
Американцы искренне убеждены, что их внешняя политика подчинена распространению «безграничной справедливости» по всему миру. Из множества целей, достижение которых необходимо для контроля США над Евразией, выделим следующие:
• реализация экспансионистской внешней политики и легитимности мирового господства;
• ослабление в глобальной конкуренции между Западной Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом (АТР) союзников и противников;
• недопущение превращения КНР в экономическую сверхдержаву и образования Большого Китая, включающего Тайвань, Сингапур и китайскую диаспору;
• противодействие образованию крупных сообществ мировых диаспор (опять же в первую очередь китайской);
• долгосрочное обеспечение энергоресурсами;
• возможность контроля поставок энергоресурсов с Большого Ближнего Востока в ЕС и АТР;
• противоборство в создании международных транспортных коридоров между ЕС и АТР;
• продвижение НАТО на Восток и создание геополитического пояса верности (ГУАМ, «цветные» революции в Грузии, Украине и Киргизии) на рубежах цивилизаций;
• создание военных баз вокруг Китая;
• экономическая (коммуникационная) блокада Ирана и России;
• превращение Крыма в главный военный форпост Америки в Евразии.
Россия, отметим, является лишь одной из целей евразийской геостратегии США. Но смогут ли Соединенные Штаты с 5% населения Земли «переварить» демографический вулкан Евразию в свой протекторат? На это пытался ответить американский политолог Збигнев Бжезинский в упомянутой книге «Великая шахматная доска».
Технология «шахматной доски» в отношении Евразии — колыбели мировых цивилизаций и религий высокомерна и оскорбительна. Не только для мусульман, но и для многих других народов, не желающих быть пешками в чужой игре.
Тем не менее последовательная евразийская геополитика США не терпит поражение, как многим кажется, она успешно трансформируется с учетом допущенных ошибок и просчетов.
Ставка на «управляемую нестабильность»
Образ мощного и коварного врага в лице Советского Союза (авангарда коммунизма) долгие годы способствовал консолидации американского общества. После падения Берлинской стены задача присутствия в Евразии усложнилась. В качестве очередной «оси зла» было предложено рассматривать Ирак, Афганистан, Северную Корею, что не вызвало былого энтузиазма у американских граждан. Основные соперники в глобальной конкуренции — Европейский Союз и страны АТР продолжали усиливать свою экономическую мощь.
Пришлось менять тактику. Если раньше «зоны жизненных интересов» совпадали преимущественно с энергетическими ресурсами, то с 1990-х гг. на первое место в евразийской геополитике вышло создание зон «управляемой нестабильности». Первые операции были блестяще осуществлены против Европейского Союза и России.
После распада Югославии и неспособности ЕС без помощи США разрешить этнонациональные и этноконфессиональные конфликты на Балканах Белым домом была создана европейская зона нестабильности. И таким образом был нанесен удар по союзникам и соперникам в глобальной конкуренции. Стратегической целью агрессии США и их вассалов по НАТО против Югославии было через создание очага нестабильности и укоренения мусульманского государства на Балканах подорвать привлекательность Европы как объекта экономической деятельности.
Несомненно, особую «головную» боль Вашингтону доставляет набирающий мощь Пекин. Американо-афганская война (2001), преподнесенная как крупная полицейская акция в борьбе с международным терроризмом, позволила создать еще один плацдарм вблизи Китая. И не только. В результате войны в Афганистане произошло резкое увеличение производства наркотиков. Основной наркотрафик идет в Россию и Европу (в том числе через Албанию и Косово). При преднамеренном попустительстве американцев был создан Великий путь «Слезы Аллаха» (название сильнодействующего наркотика). С учетом этих обстоятельств в Афганистане Америка приблизилась к Китаю и нанесла одновременно наркотический удар по Европе и России.
Поэтому в отличие от распространенного мнения о неудачах США в Афганистане эта военная операция пока является самой удачной партией на евразийской «шахматной доске». Одним ходом изящно взяты под прицел четыре цели. При скромных по сравнению с Ираком затратах.
Вдохновленная успехом на Балканах и в Афганистане, Америка решила использовать технологию экспорта напряженности с помощью «управляемых кризисов» против Китая. Однако Пекин доказал эффективность государственного управления кризисным процессом, предложив другую модель взаимоотношений с Западом.
Предложить другую — консолидирующую на основе экономического роста — модель, предусматривающую сохранение полиэтничности на цивилизационных рубежах, смог коммунистический Китай. Во имя целостности державы, чтобы затушить в пограничном Синьцзяне ростки сепаратизма среди мусульманских и других нетитульных народов, Пекин сделал ставку на экономическое решение вопроса за счет создания современной инфраструктуры и преференций. И местные народы отдали предпочтение мирной, созидательной жизни.
Пекин, отчетливо осознавая, что мировые правила в области экономики, финансов и торговли сегодня устанавливает Запад, предложил новую комбинацию геополитической игры, где шахматной доской стал весь окружающий мир, включая Соединенные Штаты. И как оказалось, из множества угроз для будущего США в глобальной конкуренции угрозу представляет не собственно Китай, а новые формы интеграции, не свойственные современному Западу. Пока Америка удобно размещала свои позиции на «евразийской шахматной доске», угроза пришла с другой стороны. КНР формирует новое мировое экономическое сообщество, получившее название Большой Китай, включающее Китай-континент, Китай-остров (Тайвань, Гонконг, Сингапур) и Китай-диаспору. По своей экономической мощи (ВВП, рассчитанному по паритету покупательной способности) это надгосударственное образование, или неведомая Западу транснациональная корпорация, сопоставимо с США.
В отличие от других мировых диаспор Китай-диаспора может выступить в качестве самостоятельного геополитического игрока. Китайская диаспора (хуацяо) выделяется исключительной экономической и интеллектуальной мощью, сопоставимой с континентальным Китаем, осуществляет не менее 75% иностранных инвестиций в Поднебесную. Но если для еврейской диаспоры главной ячейкой общества является семья, то для хуацяо — китайское государство.
Согласно исторической традиции все представители китайской диаспоры де-факто являются гражданами Китая. Хуацяо исключительно успешно адаптируются к разным политическим режимам. В странах с криминально-коррумпированными режимами китайские триады обеспечивают для соотечественников идеальные «крыши» для бизнеса. Одним словом, пока главный гроссмейстер будет продолжать переставлять пешки на евразийской шахматной доске, в его тылу, где-то на Западе, китайская диаспора может поставить мат, если по команде из Пекина наступит час «X».
Следующим ответом Пекина на экспансию США в Евразию является создание вместе с Россией Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). За короткий срок организация начала выступать в качестве новой влиятельной политической силы и стала важным игроком — пока в мирном противостоянии США, ЕС и ШОС. По требованию организации американцы были вынуждены уйти из Узбекистана. Китай и Россия при поддержке других участников ШОС по аналогии с американской «доктриной Монро» фактически объявили регион зоной своих национальных интересов. В результате американская геополитическая «петля анаконды» в Евразии начала рваться.
Становится очевидным, что если продолжится экспансия НАТО в зону геополитического влияния стран — участниц ШОС, то это противостояние перейдет в другую плоскость — НАТО — ШОС. И Шанхайская организация вынуждена будет в ближайшем будущем стать ведущим военно-политическим и экономическим союзом в Евразии. Учитывая, что НАТО — это прежде всего военная мощь США, а не вассальной Европы, то усилится конфронтация по линии США — ШОС. Кроме непосредственной борьбы с глобальными конкурентами жизненно важным остается традиционный контроль за энергетическими ресурсами. Для того чтобы более отчетливо проследить геополитическую логику США, необходимо обратиться к энергетической карте мира. По данным Института проблем нефти и газа РАН, в ближайшее десятилетие в мировом энергетическом балансе на природный газ будет приходиться 25%, нефть — 18% и уголь — 15%. На Ближнем Востоке сосредоточено 62% мировых запасов нефти и 35% — газа. Вторым крупнейшим регионом мира является Россия, где сосредоточено 33% мировых запасов природного газа и 10% — нефти. Москва, взяв под контроль стратегическую отрасль, стала осуществлять энергетическую геополитику, в результате которой могут выиграть ЕС и Китай — главные соперники Америки в глобальной конкуренции.
С позиций глобальной конкуренции возрождение Великого шелкового пути (ВШП) между Европейским Союзом и АТР невыгодно Соединенным Штатам. Если брать во внимание, что благодаря присутствию Америки в Афганистане и Ираке удалось похоронить идею южного маршрута ВШП, то американцы одержали очередную победу в глобальной конкуренции с Евросоюзом и Китаем. И одновременно нанесли «удар» по Ирану, который мог извлечь коммерческие выгоды из срединного положения на этом маршруте. Правда, Иран остается единственным государством третьего мира, способным противостоять Соединенным Штатам на рубежах евразийских цивилизаций. Самодостаточный Иран занимает второе место в мире по экспорту природного газа и четвертое место — по экспорту нефти.
В российских СМИ так много публикаций о неудачах американцев в Ираке и Афганистане, что это приводит к глубокому заблуждению о провале евразийской геополитики. Если отчетливо осознавать, что демократизация является не самоцелью, а средством достижения контроля над обширными евразийскими пространствами, с последовательностью реализации американской геостратегии все в порядке. Экспорт «управляемых» зон нестабильности продолжится в соответствии с геополитической логикой. После относительных неудач на китайском направлении и демократизации Большого Ближнего Востока Америка сосредоточивается на главном стратегическом направлении. Начинается последнее генеральное наступление на Восточную Европу. Об этом свидетельствует не только «цветная» революция на Украине, но и активизация американской дипломатии и военного присутствия в Черноморье, где и создается новый плацдарм евразийской геополитики США.
Геополитический «пояс верности»
В новой геополитике, исходящей из экономической мощи государства, только целостная Восточная Европа сохраняет в полной мере свои коммуникационные качества от моря до моря (Балтика — Черноморье). В результате распада СССР было разрушено самое эффективное геополитическое пространство в мире и Россия утратила стратегическое видение, сдавая шаг за шагом свое геополитическое пространство.
Поэтому, чем хуже будут дела американцев в Ираке и Афганистане, тем ожесточеннее они будут сражаться за Восточную Европу. Почему это не произошло раньше? После президентских выборов в России 1996 г. Америке показалось, что Россия бесповоротно взяла курс на Запад. Пока в Кремле был «последний оплот российской демократии», а на Северном Кавказе разгорался очаг исламского фундаментализма, Белый дом спал спокойно. Но когда благодаря росту цен на нефть Россия начала набирать экономическую мощь и политическую стабильность с антизападной риторикой, иллюзии рассеялись, а задача усложнилась. И Соединенные Штаты вынуждены были вновь «вернуться» в Восточную Европу, контроль над которой позволяет решать приоритетные геостратегические задачи в Евразии. И битва за Восточную Европу вошла в решающую фазу, начавшуюся с череды «цветных» революций.
Несмотря на то что военный бюджет России в 25 раз меньше американского, пока невозможна прямая интервенция против второй ядерной державы мира по аналогии с бывшей Югославией и Ираком. Поэтому Америкой взят курс на сжатие «петли анаконды» непосредственно вокруг России. После распада Советского Союза появилась возможность создания нового геополитического «пояса верности» (очередной зоны «жизненных интересов») на рубежах евразийских цивилизаций в непосредственной близости к России и главным соперникам в глобальной конкуренции — Западной Европе и Китаю. Реальностью стали военные базы НАТО в странах Балтии, Польше, Юго-Восточной Европе (Румынии и Болгарии), американское присутствие на Южном Кавказе (Грузии) и в Центральной Азии (Киргизии). В новом наступлении на Восточную Европу Америка отдает приоритет технологиям новейшей геополитики, когда мощь государства определяется в первую очередь не материальными ресурсами, а силой духа. Поэтому знаменитая геополитическая формула «Кто контролирует Восточную Европу, тот доминирует над Россией, а кто контролирует Россию, тот доминирует над Евразией» приобрела новое звучание. Новая формула евразийской геополитики США звучит следующим образом: «Кто подорвет силу геополитических игроков, тот будет контролировать Евразию». Поэтому используются геополитические технологии воздействия на сознание и подсознание человека. В отношении китайской и исламской цивилизаций эти технологии не работают. На мусульманском Востоке доминируют истинно верующие люди, а в коммунистическом Китае — конфуцианская мораль.
Самым незащищенным верой местом для захвата «чужих территорий» остается Восточная Европа.
В новейшей геополитике Восточная Европа рассматривается как место развития православной цивилизации, и дальнейший насильственный раскол в душе может привести к последствиям, которые никакая партия преодолеть не сможет по определению.
Но, чтобы закрепиться на новых евразийских рубежах, Америке важно было найти надежных вассалов или страны «легкого поведения» для противостояния расширяющемуся Европейскому союзу и сдерживания имперских амбиций России. На великой евразийской «шахматной доске» самыми находчивыми оказались «цветные» националистические элиты Грузии и Украины.
Особенно перспективной оказалась ставка Америки на Украину. Современные западные границы Украины есть результат победы Советского Союза во Второй мировой войне, где в отличие от местных националистов на стороне антигитлеровской коалиции сражалась советская Украина. После распада СССР и провозглашения самостийности украинские националисты решили мирным путем «захватить» всю Украину. Но за полтора десятилетия самостийности они пришли к заключению, что не смогут решить эту задачу демократическим путем без помощи Запада. И такой верный союзник в лице Соединенных Штатов нашелся. Американские и другие западные неправительственные организации и фонды финансируют североатлантическое сотрудничество с первых лет украинской самостийности. На парламентских выборах 2006 г. впервые американские политтехнологи работали на стороне и «оранжевых», и «синих».
Управляемые перманентные политические кризисы на Украине являются важной составляющей этой «дружбы». В свое время «оранжевая» власть победила с третьего захода с американской помощью, что, как пишут западные СМИ, является беспрецедентным случаем для демократических норм. Политический кризис 2007 г. вновь возродил тему распада страны. Если очередной кризис затянется, «честные демократы» и «истинные патриоты» отечества обратятся за помощью к НАТО. Это приглашение станет настоящим бальзамом для Белого дома, своего рода компенсацией за проигранную войну на Большом Ближнем Востоке. Не случайно американский сенат высказался за прием Украины в НАТО; ждать долго не пришлось — об этом официальная киевская власть уже попросила.
Бывшие восточноевропейские страны соцлагеря Америка уже сделала своими политическими союзниками и... нахлебниками Европейского Союза.
Сложилось ошибочное представление о социокультурной однородности Западной Украины, которая, в свою очередь, делится на украинскую Украину (Малороссию), греко-католическую Галичину, православную Волынь и Закарпатье, где выделяются русины и венгры. Здесь после возможной отмены Пакта Молотова — Риббентропа Южная Бессарабия (Придунавье) и Северная Буковина перейдут к Румынии, Закарпатье — частично к Венгрии и Словакии, а Галичина — к Польше. Заблуждением являются разговоры о том, что Украина изящно распадется на две части. Кто будет делить — Господь Бог? Это федеративный Советский Союз и Югославия распались преимущественно на целые части (бывшие союзные республики).
Унитарная Украина расколется на множество самостийных территорий (вспомним историю Гражданской войны на просторах бывшей Российской империи Романовых). И тогда украинская властная элита проиграет все. И так уже было дважды в украинской истории в период Первой и Второй мировых войн.
Но зачем Украина Америке? Граждане Америки не готовы отдавать жизнь за торжество украинской демократии и погибать в борьбе с местными криминально-коррумпированными группировками. Для Америки неважно, будут существовать две Украины или она распадется на множество территорий. Главное — войти в регион и остаться, создав здесь военно-воздушные и военно-морские базы. Америку не волнует, что они наживут себе врагов и в христианском мире.
Восточная Европа превратится в крупнейшую зону конфликта в христианском мире. Это уже будет не противостояние идеологических режимов, а смертельный конфликт западного христианства и православия. Вступление Украины в НАТО явится самым сильным психологическим ударом по российскому менталитету. Не только 10 млн русских окажутся в сфере влияния западной цивилизации, но произойдет окончательный раскол православной церкви и усиление западного христианства. Будет подорвана геополитическая мощь государства, определяемая силой духа. Наступление западного христианства в конце концов приведет к распаду христианского мира.

6.1.4. Стратегическая оценка состояния отношений между США и РФ

21 июня 2007 г. на первой сессии 110 конгресса состоялись слушания комитета Сената США по международным отношениям, где выступил председатель комитета Йозеф Байден, который дал оценку состояния отношений между США и РФ.
«В течение последних 7 лет мы наблюдаем, как Россия скатывается в трясину авторитаризма, коррупции и наращивания военно-промышленного сектора экономики.
Эти тенденции наряду с серьезными проблемами внутреннего развития отчасти замаскированы благодаря неожиданно высоким доходам от добычи и продажи нефти и газа.
Но топливно-энергетические ресурсы не способны решить кризис российской системы здравоохранения и демографические проблемы; они не используются в целях модернизации стареющей инфраструктуры нефтегазовой промышленности; и наконец, они не способствуют установлению мира на Северном Кавказе.
Напротив, мы являемся свидетелями распространяющейся с угрожающими темпами коррупции, попыток Кремля зажать (оказать давление) строптивых, высказывающих отличное от российского мнение соседей и появления новых трубопроводов, доставляющих нефть и газ ближайшим союзникам.
В свете этих суровых реалий и обвинительной по отношению к США риторики Кремля самый важный вывод о нашей стратегии в отношении России — это необходимость новой стратегии.
Какая бы ни была использована до сегодняшнего момента стратегия — а я не уверен, что мы не имели никакой, — очевидно, что она не работает.
Россия важна для США по крайней мере по трем причинам.
Во-первых, нас не может не затрагивать внутреннее положение России с точки зрения безопасности ее ядерного потенциала.
Вопреки заявлениям российских средств массовой информации США заинтересованы в сильной и стабильной России. Россия — единственное государство в мире, обладающее достаточным количеством ядерного оружия и средств его доставки к цели для уничтожения США или любой другой страны.
Мы не можем позволить себе спокойно наблюдать, как правительство России ослабевает в результате коррупции и безотчетности перед обществом (дословно — недостатка отчетности перед обществом). Кроме того, проблемы внутреннего развития России, и в особенности неясные перспективы демографии, могут стать источником существенной нестабильности во всем мире. Ежегодные показатели снижения численности населения в России сопоставимы со схожими показателями штата Делавэр. Население России может сократиться в 2 раза к 2050 г. Ни одно государство не может безразлично относиться к такому уровню потерь без учета их серьезных последствий.
Во-вторых, в сферу наших интересов попадают и соседние с Россией государства. Положение многих стран Восточной Европы и граничащих с Россией характеризуется политической и стратегической значимостью. Они зависят от России в энергетическом аспекте и надеются, что их ресурсы и территория не станут игрушкой в руках России.
Мы обязаны предпринять ответные шаги на действия России, направленные на дестабилизацию соседних государств или подрыв стран развивающейся демократии этого региона.
В-третьих, благодаря постоянному членству в Совете Безопасности ООН, размерам занимаемой территории, населения, экономики Россия остается важным стратегическим игроком, способным влиять на многие глобальные интересы.
Примеров тому много: от событий в Косово, Иране до проблем противоракетной обороны.
В течение многих лет администрация Буша пыталась скрывать проблемы в отношении России. Совсем недавно Госдепартамент заявил, что он будет работать с Кремлем, «когда это будет возможно» (по возможности), и «оттеснять» при необходимости.
Может быть, это обоснованная позиция, но я обеспокоен тем, что она не обеспечивает ни стратегического видения, ни практических рамок взаимодействия с Кремлем, который в последнее время постоянно и успешно «переигрывает» (дословно) Запад. Г-н Путин успешно использует различия европейско-атлантического сообщества. Но с приходом к руководству в некоторых ключевых столицах Европы новых правительств настало время выдвинуть новую общую стратегию по отношению к России.
Как только Соединенные Штаты и Европа объединятся вокруг единой обоснованной политики, мы будем в состоянии успешно регулировать отношения с Россией.
Совместный американо-европейский подход не будет и не должен представлять угрозу для России. По моему мнению, основная задача его должна состоять в нацеливании Кремля на достижение максимальной выгоды от сотрудничества с Западом и на отход от «ментальности нулевого варианта».
Запад нуждается в ясном видении позитивной роли, которую Россия может и должна играть как лидер международного сообщества. Нам необходимо использовать различные стимулы признания усилий Москвы по принятию ответственных решений в отношении многих общих задач, стоящих перед нами.
И наоборот, если руководство России будет продолжать следовать дипломатии «нулевого варианта», то в этом случае мы подойдем к решению вопроса совместно с нашими союзниками».
Подкрепляя сказанные выше слова, палата представителей конгресса США утвердила законопроект о расходах на оборону. Согласно им США в 2008 г. истратили на военные цели рекордные суммы — 696 млрд долл., из которых 189 млрд выделены для финансирования войн в Ираке и Афганистане. Джорж Буш заявил, что американские войска, возможно, останутся в Ираке еще на 10 лет. Что касается Афганистана, то Пентагон рассматривает вопрос о значительном увеличении находящегося там американского воинского контингента, так как, с одной стороны, растет террористическая активность боевиков «Аль-Каиды» и талибов, а с другой — союзники по НАТО отказываются посылать в эту страну дополнительные силы.
Что же касается стратегической оценки состояния американороссийских отношений, то ответ на них был дан В. Путиным на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности. 15 лет Россия безропотно сносила доминирование Запада, а здесь «вдруг» заявила о независимой геостратегической позиции. Но если вдуматься, получается, что к этой позиции нас подвела долгая череда явных и завуалированных попыток США и западных стран обеспечить свою безопасность за счет нашей.