Переход прав вкладчика к другому лицу

 

В силу того что обязательство, вытекающее из договора банковского вклада как реального договора, носит односторонний характер и по своей правовой природе является долговым денежным обязательством, права требования, которыми обладает вкладчик по договору банковского вклада, являются практически идеальным объектом имущественного оборота. Данные имущественные права: право вкладчика требовать выдачи (возврата) суммы вклада и выплаты процентов, предусмотренных договором банковского вклада, - на любой момент времени имеют определенную денежную оценку и являются охраноспособным объектом гражданских прав. Поэтому права вкладчика могут как передаваться другим лицам по сделкам, так и переходить к другим лицам на основании закона.

При общем признании возможности и допустимости перехода прав вкладчика к другим лицам мы можем говорить лишь о некоторых особенностях передачи (перехода) указанных прав применительно к отдельным видам договора банковского вклада, имея в виду и связанные с этими особенностями ограничения, предусмотренные действующим законодательством.

К примеру, одна из особенностей договора банковского вклада, по которому вкладчиком является гражданин (физическое лицо), состоит в том, что банки обязаны обеспечивать возврат вкладов граждан путем обязательного страхования (п. 1 ст. 840 ГК). В связи с этим в силу Закона о страховании вкладов (ст. ст. 4, 7) граждане-вкладчики признаются участниками системы страхования вкладов (выгодоприобретателями) и наделяются правом при наступлении страхового случая требовать от Агентства по страхованию вкладов выплаты возмещения по вкладам.

Как представляется, участие граждан-вкладчиков (в качестве выгодоприобретателей) в системе страхования вкладов не может служить препятствием для уступки ими своих прав требований к банкам по договорам банковского вклада. Особенность же такой передачи прав требований состоит в ограничении объема прав кредитора, переходящих к другому лицу. Как известно, по общему правилу, предусмотренному ст. 384 ГК, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, в частности к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.

В случае уступки своего права вкладчиком-гражданином юридическому или физическому лицу, являющемуся предпринимателем, к последнему не может перейти право первоначального кредитора (гражданина-вкладчика) на выплату возмещения по вкладам при наступлении страхового случая, поскольку указанные лица не признаются участниками системы страхования вкладов. Аналогичное ограничение при определенных условиях может распространяться (в силу прямого указания закона) и на сделки по уступке гражданином-вкладчиком своих прав иному гражданину, не являющемуся предпринимателем: в соответствии с п. 2 ст. 9 Закона о страховании вкладов лицо, которое приобрело у вкладчика право требования по вкладам после наступления страхового случая, права на возмещение по таким вкладам не имеет.

Видимо, последнее ограничение (которое представляется совершенно неоправданным и ущемляющим права граждан) связано с установленным названным Федеральным законом (ст. 11) порядком определения размера возмещения по вкладам (столь же не соответствующим интересам вкладчиков), когда за основу расчета берется не размер каждого отдельного вклада, а сумма всех вкладов конкретного гражданина в соответствующем банке. При таком порядке определения размера возмещения по вкладам сохранение возможности перехода к новым кредиторам права возмещения по вкладам (вместе с правами, уступаемыми вкладчиками по договору банковского вклада) могло бы привести к значительному увеличению суммы страховых выплат.

Выплата Агентством по страхованию вкладов вкладчику возмещения по вкладам имеет то последствие, что к Агентству переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое вкладчик имел к банку, в отношении которого наступил страховой случай. Если страховым случаем послужило введение Банком России моратория на удовлетворение требований кредиторов банка, то по истечении срока действия моратория Агентство вправе потребовать от банка возмещения задолженности с зачислением ее в фонд обязательного страхования вкладов. При банкротстве банка (страховой случай - отзыв Банком России лицензии на осуществление банковской деятельности) права требования вкладчиков к банку, перешедшие к Агентству по страхованию вкладов в результате выплаты возмещения по вкладам, относятся к правам кредиторов первой очереди и реализуются в рамках дела о банкротстве банка федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным Правительством РФ (ст. 13 Закона о страховании вкладов).

Определенные ограничения при передаче прав вкладчика-гражданина юридическому лицу имеют место в случае, когда передаваемые права вытекают из договора банковского вклада, заключенного на условиях возврата вклада по истечении определенного договором срока (срочный вклад) или на иных условиях возврата. Юридическое лицо не может обладать правомочием гражданина-вкладчика на досрочное получение суммы вклада или ее части по требованию вкладчика (п. 2 ст. 837 ГК).

Порядок передачи прав вкладчика по договору банковского вклада значительно упрощается, если заключение договора оформлено сберегательным (депозитным) сертификатом, который является ценной бумагой, удостоверяющей сумму вклада, внесенного в банк, и права держателя сертификата (вкладчика) на получение по истечении установленного срока суммы вклада и обусловленных в сертификате процентов. Права вкладчика, удостоверенные именным сертификатом, передаются в порядке, установленном для уступки прав требований (п. 2 ст. 146 ГК), путем заключения письменного соглашения между первоначальным и новым вкладчиком, оформляемого соответствующей записью на оборотной стороне сертификата.

Для передачи другому лицу прав вкладчика, удостоверенных предъявительским сберегательным (депозитным) сертификатом, достаточно вручения сертификата этому лицу (п. 1 ст. 146 ГК). В таком же порядке могут быть переданы права вкладчика-гражданина по договору банковского вклада, заключение которого удостоверено сберегательной книжкой на предъявителя, являющейся, как и сберегательный (депозитный) сертификат, ценной бумагой (п. 1 ст. 843 ГК).

 

Перевод долга на другое лицо

 

Отношения по переводу долга банка перед вкладчиком по договору банковского вклада на другое лицо подчиняются общим правилам о переводе долга по гражданско-правовому обязательству (ст. ст. 391, 392 ГК). В силу указанных правил перевод должником своего долга на другое лицо допускается лишь с согласия кредитора, соответствующая сделка между первоначальным и новым должником должна быть заключена в простой письменной форме.

В дополнение к общим требованиям, предъявляемым к переводу долга по всякому гражданско-правовому обязательству, при переводе долга по обязательству, вытекающему из договора банковского вклада, должно соблюдаться специальное требование к субъектному составу сделки по переводу долга. Право на привлечение денежных средств физических и юридических лиц во вклады имеют лишь банки, располагающие соответствующей лицензией Банка России и являющиеся участниками системы по страхованию вкладов граждан. Кроме того, содержание обязательства банка по договору банковского вклада включает в себя обязанность банка по открытию и ведению депозитного счета вкладчика. Следовательно, сторонами сделки по переводу долга, вытекающего из договора банковского вклада, которая должна заключаться в письменной форме и с непременного согласия вкладчика, могут быть только банки, отвечающие всем названным требованиям.

Необходимо заметить, что в реальной обычной банковской практике такой способ перемены лиц в обязательстве по договору банковского вклада, как перевод долга, - явление весьма редкое. Однако уже современная российская история знает пример, когда сделки по переводу долга по банковским вкладам приобретали характер массовой кампании. Имеется в виду банковский кризис августа 1998 г., когда в условиях стремительного падения курса рубля по отношению к доллару США Банк России и Сберегательный банк РФ спровоцировали массовый перевод валютных вкладов из иных коммерческих банков в Сбербанк. О тех событиях может напомнить одно из многочисленных судебных дел, рассмотренных по искам вкладчиков, потерявших значительную часть своих сбережений.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ рассмотрела в судебном заседании 3 ноября 2000 г. по протесту заместителя Председателя Верховного Суда РФ на решение Измайловского межмуниципального суда г. Москвы от 14 октября 1999 г. определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 30 декабря 1999 г. и Постановление президиума Московского городского суда от 10 августа 2000 г. дело по иску Москаленко (вкладчика) к ОАО "Банк "Менатеп" о возмещении курсовой разницы и взыскании суммы невыплаченных процентов по договорам банковского вклада.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ установила, что Москаленко обратилась в Измайловский межмуниципальный суд г. Москвы с иском к ОАО "Банк "Менатеп" о возмещении курсовой разницы и о взыскании суммы невыплаченных процентов по договорам банковского вклада, ссылаясь на то, что 9 июня 1998 г. она заключила два договора банковского вклада с Фрунзенским отделением банка "Менатеп" на сумму по 5000 дол. США каждый сроком на три месяца и один день с выплатой 16% годовых. По истечении указанного срока банк деньги по вкладам и причитающиеся проценты по вкладам не возвратил. В связи с этим 6 октября 1998 г. Москаленко обратилась в банк "Менатеп" с заявлениями о расторжении договоров вклада на условиях перевода денег в Сберегательный банк РФ без процентов по курсу, установленному Центральным банком РФ на 31 августа 1998 г., составлявшему 9,3301 руб. за 1 дол. В соответствии с объяснениями истицы эти действия с ее стороны были вынужденными, поскольку в условиях всеобъемлющего финансового кризиса она не могла надеяться на получение хотя бы части своих средств иным путем.

Решением Измайловского межмуниципального суда г. Москвы от 14 октября 1999 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 30 декабря 1999 г., иск был удовлетворен частично: решено взыскать в пользу истицы 10444 руб. - невыплаченные проценты по договору в размере 9944 руб. и проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 500 руб. Постановлением президиума Московского городского суда от 10 августа 2000 г. протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ на состоявшиеся по делу судебные постановления был оставлен без удовлетворения.

В протесте заместителя Председателя Верховного Суда РФ был поставлен вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений, как вынесенных с нарушением норм материального и процессуального права.

Проверив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ нашла протест подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

Отказывая в удовлетворении требования о возмещении курсовой разницы, суд исходил из добровольности обращения истицы с заявлениями от 6 октября 1998 г. о расторжении договоров банковского вклада. По мнению суда, доводы вкладчика о кабальности данной сделки и о наличии оснований для признания ее недействительной в соответствии со ст. 179 ГК не были подтверждены соответствующими доказательствами. Между тем согласно данной статье сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. Очевидно, что условия сделки были крайне невыгодны для истицы, поскольку на 6 октября 1998 г. курс доллара США по курсу Московской межбанковской биржи составлял 15,7944 руб. за 1 дол., а в декабре 1998 г., когда деньги были выплачены истице, превысил отметку 20 руб. за 1 дол.

Данные факты являются общеизвестными. На основании ст. 55 ГПК РСФСР истица не должна была доказывать очевидный факт крайне невыгодных условий соглашения с ответчиком о переводе вкладов в Сбербанк России с прекращением обязательств ответчика перед ней.

В соответствии со ст. 452 ГК изменение и расторжение договора должно осуществляться в той же форме, что и договор, если законом, иным правовым актом, договором или обычаем делового оборота не установлено иное. При рассмотрении дела судом эта норма материального права учтена не была, хотя из договоров, заключенных между истицей и банком "Менатеп" от 9 июня 1998 г., также следует, что изменения в договор вносятся посредством составления документа, подписанного обеими сторонами. Заявление вкладчика от 6 октября 1998 г. не соответствует этим формальным требованиям, в связи с чем не может считаться заключенным между сторонами договором, тем более что ответчиком это соглашение не подписано.

При рассмотрении настоящего дела существенное значение имело то обстоятельство, что Сбербанком России на основании заявления истицы на себя были приняты обязательства по заключенным ею с ответчиком договорам, т.е. фактически имел место перевод долга (ст. 391 ГК). Каким образом и в каком объеме Сбербанком России эти обязательства были выполнены, имело существенное значение для данного дела, поскольку могло исключить возможность удовлетворения предъявленного истицей к ответчику иска. При таких обстоятельствах суду следовало привлечь к участию в деле Сбербанк России.

Судом надзорной инстанции протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ был оставлен без удовлетворения по тем основаниям, что истица в суде не заявляла требования о признании оспоренной ею сделки кабальной. Этот довод не соответствует материалам дела. Из искового заявления Москаленко и из ее объяснений в ходе судебного разбирательства следует, что перевод вкладов в Сбербанк России она осуществила вынужденно, под угрозой потери всех денежных средств на вкладах в банке "Менатеп" и на крайне невыгодных для себя условиях. Такие основания заявленных требований не могут рассматриваться иначе как требование о признании сделки недействительной по мотиву ее кабальности.

Решение суда, вынесенное с нарушением норм материального и процессуального права, подлежит отмене в соответствии с п. п. 1, 2 ст. 330 ГПК РСФСР. При новом рассмотрении дела суду следует устранить отмеченные недостатки, привлечь к участию в деле всех заинтересованных лиц и разрешить возникший спор в соответствии с нормами гражданского законодательства.

В итоге Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ все состоявшиеся по делу судебные акты отменила, а дело направила в суд первой инстанции на новое рассмотрение <*>.

--------------------------------

<*> См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 3 ноября 2000 г. N 5-В00-178 // Справочная база "КонсультантПлюс".