Печать

IV. ГОСУДАРСТВО И ПРАВО ПАРИЖСКОЙ КОММУНЫ (18 МАРТА - 28 МАЯ 1871 г.)

Posted in История государства и права - Государство и право Нового времени (В.В. Кучма)

IV. ГОСУДАРСТВО И ПРАВО ПАРИЖСКОЙ КОММУНЫ (18 МАРТА - 28 МАЯ 1871 г.)

Возникновение Парижской коммуны. Падение режима Второй империи отнюдь не сняло те острые социальные и политические проблемы и противоречия, которые накапливались во французском обществе в течение всего предшествующего периода.
За время Второй империи капиталистическое развитие Франции шагнуло далеко вперед. Завершился промышленный переворот, начавшийся еще в конце XVIII века. Парижская биржа снабжала займами и ссудами все страны Европы и даже многие неевропейские государства. За счет обогащения буржуазии ухудшалось положение трудящихся. Продолжительность рабочего дня составляла в Париже 11 ч, в провинции 13—16 ч. Рост номинальной заработной платы в 1,5—2 раза отставал от безудержного роста дороговизны. Особенно низко оплачивался труд женщин и детей. Процветали штрафы и незаконные вычеты.
Промышленное развитие Франции сопровождалось разорением мелкой буржуазии, крахом многих мелких предприятий, ухудшением условий жизни основной массы крестьянства, усилением эксплуатации сельскохозяйственных рабочих и бедняков-батраков. Тяжелое положение широких слоев города и деревни усугублялось громадными налогами, взимавшимися на покрытие расходов по содержанию разбухшего административного аппарата и армии, на ведение грабительских и захватнических войн.
Политика лавирования между двумя основными социальными силами французского общества — буржуазией и пролетариатом, находившимися в состоянии нестабильного равновесия, — все реже приносила успех правительству. В сознании передовых слоев французского пролетариата происходил существенный сдвиг влево. Стачки рабочих стали приобретать все более боевой, политический характер.
Все охарактеризованные социальные и политические противоречия приобрели максимальную остроту в обстановке катастрофических военных поражений Франко-прусской войны. Начатая Наполеоном III с целью предотвращения революционного взрыва война, наоборот, ускорила этот взрыв и придала ему столь глобальный характер, что он потряс до основания все социально-экономические и политико-правовые устои существовавшего во Франции общественного и государственного строя.
Революция 4 сентября 1870 г. — четвертая буржуазная революция в истории Франции — коренным образом изменила характер Франко-прусской войны. Для Франции, покончившей с бонапартистским режимом, война на втором ее этапе стала оборонительной и справедливой. Для Пруссии же эта война превратилась в агрессивную, захватническую.
Провозглашение республики вызвало громадный патриотический подъем в стране. В различных городах и селах стали формироваться добровольческие ополчения, готовые с оружием в руках защищать родину от агрессора. В одном только Париже было дополнительно сформировано около 200 батальонов Национальной гвардии, подавляющее большинство которых составляли рабочие, а офицерский состав был выборным. С сентября 1870 г. гвардейцы стали получать жалование, хотя и в очень скромном размере. На народные деньги, собранные по подписке в течение двух недель, были отлиты на частных заводах 2830 артиллерийских орудий. Национальная гвардия Парижа, которая отныне имела и артиллерийские дивизионы, стала насчитывать до 250 тыс. чел. В феврале 1871 г. был избран руководящий орган Национальной гвардии — ее Центральный комитет.
Крепнущие патриотические настроения, лозунги защиты отечества все чаще стали переплетаться с требованиями революционного переустройства общества. В революционной печати стал все настойчивее звучать призыв к созданию Парижской коммуны, с которой связывались надежды не только успешной борьбы с внешним врагом, но и освобождение трудящихся от гнета эксплуатации, осуществление самых широких социальных чаяний. Зрела убежденность, что Парижская коммуна способна осуществить социальные перемены, укрепить принципы демократии, обеспечить братский союз всех народов мира.
Но патриотические усилия народных масс парализовались предательской тактикой правительства и генералитета. Уже на первом заседании правительства 4 сентября 1870 г. его глава Л.Ж. Трошю заявил о невозможности оборонять Париж. Правительство явно склонялось к капитуляции, опасаясь вооружения рабочего класса и его обращения против собственной буржуазии.
Между тем армия Франции на фронтах войны потерпела еще ряд сокрушительных поражений. Так, 27 октября 1870 г. маршал А. Базен капитулировал в крепости Мец со 173-тысячной армией. Возмущенное население Парижа дважды (в октябре 1870 г. и в январе 1871 г.) поднималось на восстание с целью свержения правительства, но оба раза эти выступления были подавлены.
28 января 1871 г. было подписано перемирие с Пруссией. Правительство обязалось в течение восьми дней провести выборы в Национальное собрание, которое должно было утвердить условия мира и учредить конституционное правительство, способное “обуздать Париж”. 8 февраля 1871 г. такие выборы состоялись. Местом заседаний вновь избранного Национального собрания был избран г. Бордо. 26 февраля 1871 г. последовало заключение предварительного мирного договора, по которому Франция лишалась Эльзаса и большей части Лотарингии. Кроме того, она обязывалась выплатить Пруссии контрибуцию в размере 5 млрд франков. Впредь, до уплаты контрибуции, оккупанты оставались на занятых ими территориях, в т. ч. и в окрестностях Парижа: с востока и частично с севера столицу Франции блокировала 150-тысячная группировка германских войск.
15 февраля 1871 г. по инициативе Национального собрания была произведена реорганизация “правительства национальной обороны”. Его главой стал А. Тьер. Большинство мест в правительстве составляли монархически настроенные землевладельцы и крупные капиталисты. Все издержки проигранной войны правительство стремилось возложить на народные массы. Была отменена оплата жалования национальным гвардейцам, являвшаяся для многих тысяч пролетариев единственным источником существования. Правительством срочно изыскивались и другие источники доходов, прежде всего, за счет сокращения социальных статей бюджета. Закрывались прогрессивные издания. Руководители восстания 31 октября 1870 г. были приговорены к смертной казни.
Правительство приняло решение о передислокации Национального собрания из Бордо в Версаль и о восстановлении в Париже осадного положения. На посты военного губернатора Парижа, префекта полиции, главнокомандующего Национальной гвардией были назначены ярые реакционеры, бывшие бонапартисты.
Революционный взрыв приближался. Он явился ответом на позорный мир, бедственное положение трудящихся, безработицу, голод, антинародную деятельность Национального собрания и “правительства национальной обороны”. Непосредственным поводом для этого взрыва явилась попытка правительства разоружить Национальную гвардию. В дальнейшие планы А. Тьера входил арест членов ЦК Национальной гвардии и других “опасных лиц”, подписание окончательного мира с Пруссией и в перспективе — восстановление монархии во Франции.
В ночь на субботу 18 марта 1871 г. правительственные войска предприняли попытку изъять артиллерию, принадлежавшую национальным гвардейцам и приобретенную ими на свои собственные средства. Разоружение Национальной гвардии осуществлялось по требованию прусского командования. Правительственным войскам вначале удалось захватить почти всю артиллерию Национальной гвардии (около 170 орудий), расположенную на высотах Монмартра. Однако вскоре по тревоге был поднят весь город. В ряде мест произошли стычки между народом и войсками, стихийно возникли баррикады. Почти вся дивизия версальцев перешла на сторону народа. Два генерала правительственных войск были расстреляны собственными солдатами. Отбив первое наступление правительственных войск, ЦК Национальной гвардии отдал приказ о занятии зданий полиции, некоторых министерств, вокзалов, воинских казарм. Вечером 19 марта над городской ратушей было поднято красное знамя.
Столкнувшись с открытым неповиновением, правительство А. Тьера бежало в Версаль; туда же ушла часть войск, подразделения полиции и жандармерии, сохранившие верность правительству, руководящий состав министерств и ведомств. Среднее звено бюрократии, оставшись в Париже, прекратило работу, встав на путь саботажа. Лишь мелкие служащие административных учреждений численностью 20—25 тыс. чел., остались на своих местах.
Столица Франции оказалась в руках восставшего народа. Особенностью революционного переворота 18 марта была его стихийность — его никто не готовил. Власть буквально “свалилась с неба” в руки парижских коммунаров. К тому же революция носила практически бескровный характер (число убитых и раненых в тот день не превысило 30 чел.).
Главной движущей силой революционных событий явился рабочий класс. Эта была первая в истории революция, в которой рабочий класс был открыто признан единственной силой, способной к общественной инициативе. К движению примкнули также слои средней и мелкой буржуазии.
Среди пролетариата были широко распространены весьма популярные в то время идеи “социальной республики”. Однако говорить о каком бы то ни было единстве революционной теории парижских коммунаров не приходится. Наиболее авторитетные политические течения были представлены в Парижской коммуне группировками бланкистов, неоякобинцев, прудонистов и сторонниками других мелкобуржуазных социалистических теорий.
Бланкисты (последователи О. Бланки), составлявшие вместе с неоякобинцами большинство в руководящем ядре коммуны, фактически не имели никаких социально-экономических программ. Свое главное внимание они сосредоточивали на способах захвата политической власти, полагая, что эта цель может быть достигнута силами небольшой, хорошо законспирированной организации. Политический переворот, по мнению О. Бланки, должен был привести к установлению революционной диктатуры. При этом должны быть ликвидированы постоянная армия и полиция, а их место должен занять вооруженный народ. Вся система старых государственных и судебных органов должна быть разрушена, духовенство подлежит изгнанию. Вся система законодательства, включая уголовное и гражданское, подлежит уничтожению. Устранение власти капиталистов в городах должно было сопровождаться ликвидацией земельной аристократии в деревне.
Прудонисты (сторонники учения П.Ж. Прудона), составлявшие меньшинство, разделяли утопические взгляды на будущее общество, где будут существовать объединения мелких собственников, действующих на основе взаимопомощи. В основе воззрений прудонистов лежала идея “мютюэлизма”, т. е. взаимности услуг товаропроизводителей, согласившихся в целях общего блага на безденежный обмен товарами своего производства и на беспроцентный кредит. Система взаимных услуг должна была избавить общество от эксплуатации и обеспечить рабочему справедливый заработок. Постепенное распространение производительных ассоциаций должно было привести к радикальной социальной революции, которая сделает всех членов общества равноправными. Главным условием действенности всех этих преобразований прудонисты считали их мирный, ненасильственный характер. Одновременно они являлись решительными противниками государства в любой его форме. На смену централизованной политической власти должно прийти построенное на федералистских принципах самоуправляемое общество, состоящее из добровольно объединившихся, но вполне автономных коммун.
Особое место среди социалистических течений занимали секции интернационала. Первая из них возникла в Париже в январе 1865 г. Численность ее членов составила 500 чел. В течение 1869—1870 гг. число секций интернационала в Париже достигло 16. Аналогичные секции возникали в Марселе, Руане, Лионе и других городах. Число рабочих, состоявших в секциях интернационала, достигало по всей стране 250 тыс. чел.
Таким образом, в рассматриваемый период рабочий класс Франции еще не создал единой политической организации. Поэтому восставший в марте 1871г. парижский пролетариат не имел сплоченного руководства, располагавшего какой-либо конкретной программой действий. С самого начала и до конца событий Парижской коммуны ее руководители действовали стихийно и инстинктивно, без всякого плана, исключительно лишь под давлением обстоятельств.
После бегства А. Тьера из Парижа власть в столице перешла в руки Центрального комитета Национальной гвардии, новый состав которого был утвержден еще 15 марта делегатами от 235 батальонов (общее число батальонов в Париже составляло тогда 260). Это был орган, отражавший интересы рабочего класса и примкнувшей к нему мелкой буржуазии: из 40 его членов половину составляли рабочие, в том числе 16 чел. являлись членами интернационала. Придя к власти, ЦК Национальной гвардии занял оборонительную позицию по отношению к правительству А. Тьера и не предпринял наступления на Версаль. В то время А. Тьер располагал лишь 20—22 тыс. сильно деморализованных солдат, которым ЦК мог противопоставить от 70 до 80 тыс. полных энтузиазма бойцов. Некоторые дальновидные революционные деятели требовали немедленного похода на Версаль, но большинство членов ЦК полагало, что как только произойдут выборы в коммуну, версальское правительство признает ее, и дело не дойдет до вооруженного конфликта. Это было крупной теоретической ошибкой коммунаров, имевшей самые пагубные последствия. Впоследствии армия А. Тьера возросла до 130 тыс. чел., в первую очередь за счет солдат, которых прусское командование отпускало из плена. Имея на вооружении все необходимое, в том числе дальнобойные морские орудия, войска А. Тьера уже со 2 апреля начали артиллерийский обстрел столицы, превращая в груды целые городские кварталы. Военная борьба с Версалем стала главной задачей руководства коммуны, отвлекая его внимание от решения многих важнейших социально-экономических вопросов.
Государственный строй Парижской коммуны. С первых же дней своего существования пролетарская власть была поставлена перед необходимостью слома старого государственного аппарата. Эта большая и сложная работа была начата с ликвидации вещественных придатков государства, т. е. с тех органов и учреждений, которые выполняют непосредственную функцию подавления. Первый шаг в этом направлении был сделан на следующий день после провозглашения Парижской коммуны. 29 марта был принят декрет об отмене рекрутского набора и об упразднении старой армии. Уничтожив постоянную армию, коммуна заменила ее всеобщим вооружением народа — Национальной гвардией, в которую включались “все пригодные к службе граждане” в возрасте от 18 до 40 лет. В декрете провозглашалось, что “никакая вооруженная сила, кроме Национальной гвардии, не может быть создана в Париже или введена в него”.
За короткий период своего существования коммуна предприняла ряд мер по созданию аппарата военного управления, подготовке командных кадров, использованию в армии новой военной техники, бронепоездов, судов речной флотилии. Однако обеспечить должную военную подготовку личного состава, твердую военную дисциплину, создать квалифицированный офицерский корпус военные руководители так и не сумели.
Вместе со старой армией коммуна ликвидировала и полицию. Были захвачены центральная префектура полиции и ее отделения в городских округах, почти все чины полиции и жандармерии бежали в Версаль. Обязанности охраны общественного порядка и обеспечения безопасности в городе были возложены на самих граждан. При необходимости им оказывали помощь резервные батальоны Национальной гвардии. В Париже был установлен строгий порядок. Громадный город, несмотря на условия блокады и жесточайшего голода, в течение всего периода существования коммуны практически не знал уголовной преступности.
Столкнувшись с ожесточенным саботажем судейских чиновников, коммуна ликвидировала судебную систему Второй империи. Взамен разрушенного старого суда создавалась новая судебная система, в основу которой были положены принципы выборности, ответственности и сменяемости судей, гласности суда, бесплатности судопроизводства, предоставления обвиняемому права требовать вызова желательных свидетелей за счет коммуны, права выбирать защитников по своему усмотрению. Система судебных органов коммуны конструировалась постепенно, по мере возникновения необходимости в учреждении новых судебных органов. В своем окончательном виде эта система сложилась в следующем виде:
- общегражданские суды: мировые суды; палата гражданского суда; Обвинительное жюри по делам версальцев;
- военные суды: дисциплинарные суды в батальонах; военные суды в легионах; военно-полевой суд в масштабах Национальной гвардии.
Органом, возглавлявшим все звенья судебной системы, являлся Совет Парижской коммуны. В качестве суда первой инстанции он мог рассматривать дела, представлявшие наибольшую важность. По отношению ко всем остальным судам Совет являлся высшей кассационной инстанцией. Наибольшее количество дел должно было разбираться выборными мировыми судьями. Однако выборы в мировые суды коммуне так и не удалось провести, и в качестве временной меры был установлен принцип назначения судей Исполнительной комиссией коммуны. В более высоких инстанциях, чем мировой суд, рассмотрение дел осуществлялось с участием присяжных, которыми могли быть лишь национальные гвардейцы, начиная с 17-летнего возраста.
Уделялось внимание борьбе против нарушения законности. 14 апреля под страхом уголовного преследования были запрещены произвольные аресты, обыски, реквизиции. Были созданы новые органы прокуратуры; функции обвинения возлагались на прокурора коммуны и его заместителей, назначаемых Советом Парижской коммуны. Декретом коммуны было установлено, что все смертные приговоры, выносимые судами, подлежали утверждению Исполнительной комиссией. Как показала дальнейшая практика, из всех смертных приговоров Исполнительная комиссия не утвердила ни одного.
Коммунары предприняли попытку слома всего старого чиновничье-бюрократического аппарата. Перед лицом открытого саботажа чиновников было принято решение об увольнении всех служащих, не вышедших на работу (постановление ЦК Национальной гвардии от 22 марта). В министерства и ведомства были направлены специальные уполномоченные, которые были призваны возглавить эти учреждения. Полным разрывом со всей существовавшей до сих пор государственной практикой явился принятый 2 апреля декрет об установлении максимального оклада коммунальным служащим (независимо от их ранга) в размере 6 тыс. франков в год, что равнялось средней заработной плате квалифицированного рабочего. Вознаграждение членам коммуны было определено в 15 франков в день. Таким образом, оно исчислялось в 5475 франков в год и, следовательно, не достигало даже установленного максимума. Коммуна руководствовалась не только требованиями “дешевого правительства”, но и идеями социального равенства, неукоснительной ликвидации всех привилегий и льгот, питавших бюрократизм. Этот декрет закрывал путь в государственный аппарат продажным чиновникам и карьеристам. Структура ведомств была значительно упрощена, а их штат сокращался в среднем на три четверти состава. Для поступления на некоторые должности требовалось пройти через конкурс или сдать квалификационный экзамен, а перед этим предоставлялась возможность стажировки в будущей должности.
Большое принципиальное значение имел принятый 2 апреля декрет об отделении церкви от светской власти. В декрете коммуны указывалось, что содержание духовенства за счет государственных средств противоречит принципу свободы совести, т. к. облагает налогом всех граждан, независимо от их отношения к религии. Отделив церковь от государства, коммуна отстранила духовенство от руководства делом народного образования. В связи с этим производилось закрытие церковных школ, запрещалось преподавание религии в городских школах. “Неотчуждаемые имущества” религиозных конгрегации (монастырей, братств и т. п.) подлежали экспроприации. Министерство культов ликвидировалось, бюджет культов упразднялся. Всего было закрыто 12—15 церквей (из общего количества 111 церквей различных исповеданий).
В ракурсе мероприятий по слому старого государственного аппарата следует рассматривать и решение коммуны об ограничении свободы печати. Было закрыто около 30 периодических изданий, которые фактически поставляли версальцам секретные военные сведения, осуществляли информационный террор в отношении руководителей коммуны, распространяли клевету и сеяли панику среди населения столицы. Решение об ограничении свободы печати было принято после ожесточенных споров, длительных и мучительных колебаний; в конце концов коммунары решились на этот шаг под давлением неумолимых обстоятельств военного времени.
Процесс слома старого государственного аппарата шел одновременно со строительством новых государственных органов.
Высшим органом государственной власти явился Совет Парижской коммуны, состоявший из городских гласных, избранных на основе всеобщего избирательного права по различным округам Парижа. Выборы состоялись 26 марта 1871 г. В них приняли участие 229 167 избирателей из 485 569, числившихся в списках на январь 1870 г. Идя на эти срочные выборы, ЦК Национальной гвардии стремился избежать упреков в намерении противозаконно захватить и удерживать в своих руках государственную власть. Из 86 избранных членов Совета коммуны 65 представляли различные революционные группировки (неоякобинцы, прудонисты, бланкисты и др.). 25 из них являлись рабочими, 8 — служащими, 31 — представителями интеллигентских профессий (педагоги, врачи, журналисты, адвокаты). 16 представителей крупной и средней буржуазии и буржуазной интеллигенции, принадлежавшие к правому крылу республиканцев, вышли в отставку в первые же дни; в начале апреля заявили о своем выходе из Совета коммуны еще 4 буржуазных радикала. Чтобы заполнить вакантные места, 16 апреля были проведены дополнительные выборы, в результате которых было избрано 16 новых членов Совета (6 рабочих, 4 служащих, 4 интеллигента, 1 мелкий предприниматель, 1 офицер). В целом в Совете коммуны сложился блок пролетарских и мелкобуржуазных революционных социалистов, около 40 из них являлись членами интернационала.
Совет Парижской коммуны действовал постоянно в порядке заседаний. Руководил заседаниями выборный Президиум, состоявший из председателя, двух заместителей и двух секретарей. Принципиально новой чертой в организации и деятельности этого органа было соединение в его руках функций законодательной, исполнительной и судебной власти. Аппарат Парижской коммуны, действовавший в условиях восставшего и оккупированного города, был приспособлен к тому, чтобы максимально полно реализовать цели революции. Поэтому члены Совета коммуны не только принимали решения, но и участвовали во всей практической деятельности по их эффективному выполнению.
Уже на первом заседании Совета Парижской коммуны 29 марта были сформированы десять комиссий (по 5—6 человек каждая), из которых 9 были специализированы по отдельным отраслям управления (военное дело, продовольствие, финансы, юстиция, общественная безопасность, просвещение и др.), а на десятую (Исполнительную комиссию) было возложено проведение в жизнь всех декретов коммуны и координация деятельности всех остальных комиссий.

Недостатки в деятельности Исполнительной комиссии, а также в деятельности других комиссий, первоначально не имевших ответственных руководителей, вызвали последующую их реорганизацию (20 апреля). Во главе каждой комиссии был поставлен делегат, ответственный перед Советом коммуны, а комиссии были превращены в контрольно-совещательные коллегии при этих делегатах. Все 9 делегатов, возглавлявших специализированные комиссии, стали составлять новую Исполнительную комиссию коммуны. Однако и эта структура страдала существенными недостатками. 9 членов Исполнительной комиссии, перегруженные делами своих ведомств, не имели возможности собираться вместе для решения общих дел. Тем самым не обеспечивалась координация деятельности отдельных комиссий, не достигались единство и согласованность их работы. 30 апреля, после длительных и бурных дискуссий, Совет коммуны принял декрет об организации Комитета общественного спасения, получившего широкие полномочия в отношении комиссий. Комитет состоял из пяти членов, избираемых Советом коммуны путем поименного голосования. Заседания Комитета были объявлены непрерывными. Однако на практике этот Комитет не смог (да и не успел) наладить эффективную работу по руководству обороной Парижа и всеми государственными делами. “Недостаток централизации и авторитета стоил жизни Парижской коммуне”, — отметил впоследствии Ф. Энгельс.
В период Коммуны была проведена и реорганизация местного управления в существовавших тогда 20 округах Парижа.
Коммуна не пошла на выборы окружных муниципалитетов, поскольку это отвлекло бы ее внимание от решения других, более важных задач. Декретом от 30 марта Совет Парижской Коммуны взял на себя непосредственное управление местной администрацией: руководство каждым округом было возложено на одного из делегатов коммуны, избранных от данного округа. При нем организовывалась комиссия из актива округа, которая выполняла функции окружного муниципалитета.
Как мы видим, структура государственных органов Парижской коммуны отличалась исключительной простотой: масштабы одного города, хотя и весьма крупного (его население вместе с пригородами превышало 2 млн чел.), на которые и была рассчитана данная система, не вызывали необходимости ее дальнейшего усложнения.
Итак, власть коммуны ограничивалась лишь Парижем. Но коммунары задумывались и над вопросом о будущем государственном устройстве общества в масштабах всей страны, когда другие ее регионы последуют примеру Парижа. 19 апреля была принята “Декларация к французскому народу” — программный документ коммуны, имеющий своей целью “разъяснить характер, смысл и цели происходящей революции”. Формой будущей государственности страны провозглашалась республика “как единственная форма правления, совместимая с правами народа”. При этом имелась в виду не старая буржуазная республика, а новая, “коммунальная”, способная обеспечить “правильное и свободное развитие общества”.
В декларации высказывались некоторые идеи о форме будущего государственного устройства Франции как системе автономных коммун, обладающих широкой местной инициативой. Провозглашался принцип “полной автономии коммун на всем протяжении Франции, обеспечивающий каждой из них всю совокупность их прав, а каждому французу — полное развитие его сил и способностей как человека, гражданина и работника”. К компетенции каждой из таких коммун декларация отнесла утверждение местного бюджета, разверстку налогов, управление всеми местными службами, организацию суда и полиции, народного просвещения, управление местными имуществами. Каждой коммуне предоставлялось право иметь собственную вооруженную силу в лице Национальной гвардии, которая должна сама свободно избирать своих офицеров.
Предусматривая “постоянное участие граждан в делах коммуны”, декларация формулировала принцип назначения путем избрания или конкурса “ответственных, подлежащих постоянному контролю, сменяемых должностных лиц и коммунальных чиновников всех категорий”. Бюрократическая централизация, как “деспотическая, неразумная, произвольная и тягостная”, категорически отрицалась.
Центральная администрация страны, указывалось в этом документе, будет представлять собой “собрание делегатов всех автономных коммун”. Париж, говорится далее, не стремится “к диктатуре, которая была бы покушением на независимость и суверенитет других коммун”, но он не хочет и “разрушать единство Франции”. Он добивается только уничтожения “милитаризма, бюрократизма, эксплуатации, ажиотажа монополий, привилегий — всего того, чему пролетариат обязан своим рабством, а родина — своими бедствиями и страданиями”.
Таким образом, предлагаемая коммунарами форма государства означала радикальный отход от принципов государственности, ведущих свое начало со времен революции 1789—1794 гг. и основанных на концепции единства и неделимости страны, управляемой из столицы как единого общенационального центра. Но поскольку коммунальные революции произошли, кроме Парижа, лишь в немногих других городах (Лион, Сент-Этьенн, Крезо, Тулуза, Нарбонна, Марсель, Лимож), и поскольку коммуны в этих городах просуществовали еще меньше времени, чем в Париже, идеи “Декларации к французскому народу” не были воплощены в жизнь.
Во внешней политике коммуна руководствовалась стремлением к братству трудящихся всех стран, к миру и дружбе между всеми народами. 5 апреля делегат внешних сношений коммуны П. Груссе обратился к дипломатическим представителям иностранных государств с нотой, где было заявлено о желании новой власти “крепить братские узы” с другими народами. 12 апреля это заявление было подтверждено символическим жестом: была разрушена Вандомская колонна, воздвигнутая в честь побед Наполеона и являвшаяся олицетворением милитаризма и захватнических войн. Ответа из-за границы на эти шаги коммуны не последовало. Большинство иностранных послов покинуло Париж и передислоцировалось в Версаль; их отношение к новой власти было подчеркнуто враждебным.
Чтобы оградить Париж от новой военной интервенции, ЦК Национальной гвардии уже 19 марта заявил о своем намерении соблюдать условия мирного договора с Пруссией, подписанного 26 февраля. В апреле военный делегат коммуны Г. Клюзе-ре вел переговоры с уполномоченным германского командования об эвакуации оккупационных войск из окрестностей Парижа; при этом была выражена готовность уплатить германскому правительству часть военной контрибуции. Переговоры не достигли своей цели, поскольку симпатии германских властей были полностью на стороне правительства А. Тьера.
Право Парижской коммуны. Естественно, что за краткий срок своего существования коммуна не успела создать сколько-нибудь развернутой системы права по отдельным отраслям. Однако по инициативе и при активной помощи массовых общественных организаций трудящихся, революционных клубов, профессиональных союзов, секций интернационала Парижская коммуна осуществила целый ряд важных социально-экономических мероприятий, направленных на улучшение условий труда рабочих и служащих, повышение их заработной платы, упорядочение системы штрафов, борьбу с безработицей, улучшение жилищных условий и т. д. То, что было сделано в этой области, осуществлялось под непосредственным нажимом снизу, при активном участии массовых революционных организаций трудящихся.
Наиболее существенными являлись мероприятия, затрагивавшие отношения собственности. 16 апреля был опубликован разработанный Комиссией труда и обмена декрет о брошенных и бездействующих мастерских, преследующий в качестве одной из главных своих целей борьбу с безработицей. По этому декрету профсоюзным комитетам поручалось созвать комиссию для обследования таких мастерских, составить проект возобновления их работы силами производственных ассоциаций занятых на них рабочих, разработать устав этих ассоциаций. Была создана общегородская комиссия по организации труда в брошенных мастерских. Комиссии предлагалось также учредить третейский суд, который в случае возвращения хозяев должен был установить условия окончательной передачи этих мастерских рабочим ассоциациям, а также установить тот размер возмещения, который эти ассоциации должны были выплатить бывшим хозяевам. Речь, таким образом, шла о конфискации этих мастерских с последующей компенсацией.
4 мая коммуной был сделан более решительный шаг в указанном направлении: было принято положение о реквизиции всех крупных мастерских со всеми орудиями производства, сырьем и конторами, о передаче их рабочим ассоциациям и об открытии им денежного кредита. Около 10 предприятий было реквизировано, и велась работа по подготовке реквизиции еще нескольких (в частности, одного из крупнейших металлургических предприятий — завода Баррикан). Но эти решения коммуна уже не успела до конца провести в жизнь. Как известно, В.И. Ленин считал указанные мероприятия коммуны одними из “самых знаменитых”, поскольку усматривал в них идею национализации промышленности, которая в нашей стране после Октябрьской революции рассматривалась в качестве важнейшего средства социалистического переустройства экономики и потому проводилась максимально интенсивными способами и темпами.
Особенно много внимания коммуна уделяла охране труда и борьбе с безработицей. Были организованы бюро по трудоустройству безработных. В период осады Парижа были организованы мастерские по пошиву военного обмундирования и цеха по изготовлению патронов. На работу в эти предприятиях было направлено большое число безработных, особенно женщин (свыше 3 тыс.). На пособия наиболее нуждающимся семьям был выделен 1 млн франков.
Большое принципиальное и практическое значение имел также принятый 27 апреля декрет об отмене произвольных штрафов и незаконных удержаний из заработной платы рабочих и служащих. Все вычеты, которые были произведены хозяевами начиная с 18 марта 1871 г., предлагалось возвратить рабочим в двухнедельный срок. За нарушение предписаний декрета хозяева привлекались к судебной ответственности.
12 мая был принят декрет об условиях труда рабочих, выполняющих заказы коммуны. В декрете предусматривалось заключение договоров с рабочими корпорациями, где устанавливался обязательный минимум сдельной и поденной заработной платы. В ряде предприятий и учреждений (в Национальной типографии, в Почтовом управлении, в Луврских мастерских по починке оружия) был установлен рабочий контроль над производством, который осуществлялся советом, состоявшим из выборных делегатов от рабочих, мастеров и администрации. Коммуна прислушалась к давним требованиям рабочих-пекарей и отменила ночной труд в пекарнях (декрет от 20 апреля). Продолжительность рабочего дня определялась в 10 ч с перспективой ее дальнейшего снижения до 8 ч.
Неоднократно коммуна возвращалась к вопросу о жилищных условиях трудящихся. Так, отменив декретом от 29 марта задолженность трудящихся по квартирной плате с 1 октября 1870 г. по 1 июня 1871 г.. коммуна сняла с населения Парижа долг в сумме 400 млн франков. Выселение задолжников было запрещено. Впоследствии (24 апреля) коммуна приняла специальное решение о реквизиции пустующих в городе квартир, брошенных бежавшей буржуазией, и о переселении в них нуждающихся рабочих (по некоторым подсчетам, число таких пустующих квартир достигало 70 тыс.).
Согласно декрету 6 мая разрешалось бесплатно возвращать из ломбардов заложенные вещи, стоимость которых не превышала 20 франков. Этот декрет был восторженно встречен малоимущими слоями Парижа, поскольку из 1,7 млн хранившихся в ломбардах вещей свыше половины (900 тыс.) были заложены бедняками.
В основу школьной политики коммуны был положен принцип всеобщего, бесплатного, обязательного, светского и всестороннего образования. Делегат коммуны по просвещению Э. Вай-ан подчеркивал: “Важно, чтобы революция утвердила свой, социалистический по существу характер реформы обучения, обеспечив каждому истинную основу общественного равенства — общее образование”. Был значительно обновлен персонал школьных учителей, произведена раздача детям бесплатных учебных пособий. Представители католического духовенства оказали ожесточенное сопротивление школьной реформе, и довести ее до конца коммуна не успела. Не были реализованы и постановления об открытии профессиональных школ, о повышении окладов педагогам (их предполагалось повысить в 2—3 раза) и др.
Большое внимание уделялось дошкольному воспитанию и призрению детей. По декрету от 10 апреля детям национальных гвардейцев, павших в боях с версальцами, устанавливалось ежегодное пособие до достижения 18-летнего возраста; круглые сироты должны были воспитываться в особых приютах за счет коммуны. Коммуна уравняла в правах законных и незаконнорожденных детей при выплате им пособий. Был разработан проект закона о гражданском браке.
Преобразования коммуны коснулись также библиотечного дела, театрального, изобразительного и музыкального искусства. 19 мая был издан декрет об изъятии театров из рук частных предпринимателей и о передаче их в руки артистических коллективов. Репертуар спектаклей и концертов существенно обновился за счет патриотических тем. Был разработан план реорганизации музеев Лувра. Все музеи и парки столицы были открыты для свободного посещения. С 5 мая был введен в действие революционный календарь периода Французской буржуазной революции. Осуществлялось переименование улиц и площадей Парижа.
Проведение в жизнь указанных мероприятий в социально-экономической области существенно затруднялось тяжелым финансовым положением коммуны. Одной из ее крупных ошибок была позиция, занятая ею по отношению к Французскому банку: коммуна не решилась занять банк и конфисковать хранящиеся там материальные ценности на общую сумму 3 млрд франков (коммуна взяла из банка лишь 16 млн 960 тыс. франков). В то время как бойцы Национальной гвардии испытывали нехватку самых необходимых средств, а блокированный Париж переживал катастрофический голод, Французский банк и другие частные банки продолжали финансировать версальское правительство (оно получило 257 млн 630 тыс. франков), оказывали материальную поддержку контрреволюции. Пытаясь найти выход, 15 апреля коммуна приняла решение возложить уплату 5 млрд франков военной контрибуции на виновников войны — бывших депутатов Законодательного корпуса, сенаторов и министров Второй империи. Однако выполнить это решение коммуна не смогла. Своей излишней щепетильностью по отношению к банкам она обрекла себя на громадные финансовые и политические трудности.
Уголовное право Парижской коммуны затрагивало, главным образом, вопросы борьбы с контрреволюцией. 2 апреля коммуна постановила привлечь к судебной ответственности А. Тьера и пять других членов версальского правительства по обвинению в том, что они развязали гражданскую войну и организовали нападение на Париж; их имущество подлежало секвестру. 10 мая был издан декрет о реквизиции движимого имущества А. Тьера и о срытии его дома в Париже.
5 апреля, в ответ на расстрелы в Версале пленных коммунаров, коммуна издала декрет о заложниках. Согласно этому декрету предусматривалось создание т. н. Обвинительного жюри по делам версальцев, которое должно было в течение 48 часов выносить приговоры в отношении всех лиц, уличенных в сообщничестве с версальским правительством. Эти лица, задержанные по приговору Обвинительного жюри, рассматривались как “заложники парижского народа”. За каждого расстрелянного пленного-коммунара декрет грозил казнью тройного числа заложников. На основании декрета было арестовано несколько сот человек, среди них Парижский архиепископ, бывший сенатор, крупный банкир, группа жандармов, чиновников и священников.
Издание декрета о заложниках вынудило версальцев на время приостановить расстрелы коммунаров. Однако вскоре выяснилось, что декрет проводится в жизнь медленно и нерешительно: сказывались серьезные разногласия среди руководителей Коммуны по поводу применения репрессий. Обвинительное жюри было избрано только 6 мая, а приступило оно к работе лишь 20 мая. Когда версальцы убедились в том, что коммуна не спешит с казнью заложников, убийства пленных коммунаров возобновились с еще большим размахом. Лишь в дни последних боев на улицах Парижа в ответ на массовые казни пленных федератов коммунары расстреляли 64 заложника. Для сравнения можно указать, что общее число жертв со стороны коммуны превысило несколько десятков тысяч человек. Сюда входят и те коммунары, которые были расстреляны без суда и следствия во время взятия версальцами Парижа (не менее 40 тыс.), и те, которые подверглись репрессиям по приговорам военно-полевых судов, созданных после разгрома коммуны (в общей сложности было вынесено до 50 тыс. приговоров).
Уроки Парижской коммуны. Просуществовав 72 дня, коммуна погибла под ударами войск версальского правительства. Анализируя причины поражения коммуны, В.И. Ленин пришел к выводу об отсутствии в то время во Франции условий для победы пролетарской революции. Мечты коммунаров об обществе социальной справедливости в своей стране, их надежды на то, что вслед за революцией во Франции последуют аналогичные события в других странах, вследствие чего возникнет Всемирная демократическая и социальная республика, оказались беспочвенными.
Этот вывод отнюдь не снижает огромного, всемирно-исторического значения рассматриваемого события. Коммуна внесла свой вклад в исторический опыт развития демократии, обогатив его принципиально новыми государственными и правовыми институтами. Вместе с тем та чрезмерная абсолютизация опыта коммуны, которая существовала в марксистской теории и активно применялась в практике государственного строительства в нашей стране в советский период, представляется совершенно неоправданной. Парижская коммуна возникла в экстремальных военно-политических условиях, действовала в пределах одного города, имела чрезвычайно кратковременный период существования. Уже в силу одних только этих обстоятельств опыт коммуны не должен был механически переноситься на другие государства, переживавшие совершенно иную историческую ситуацию, в том числе и на Россию с ее громадной территорией, многоукладной экономикой и многонациональным населением.