Глава 18. Юридическая герменевтика (толкование права)
Глава 18. Юридическая герменевтика (толкование права)
§18.1. Становление юридической герменевтики
§18.2. Понятие «толкование права»
§18.3. Способы (методы) и виды толкования
§18.4. Акты толкования права
§18.5. Теоретико-правовое толкование юридической сущности Конституции РФ 1993 г
§18.1. Становление юридической герменевтики
Последние двадцать лет в европейских государствах, особенно в Германии, Австрии и Швейцарии, а также в отечественной науке одной из центральных проблем философии и гуманитарных наук является проблема понимания, или, как ее называют, вопрос герменевтики.
Герменевтика - термин греческого происхождения, имеющий несколько близких значений: искусство толкования древних религиозных и исторических текстов, литературных памятников, письменно зафиксированных проявлений жизни, учение о принципах их интерпретации. В эллинской мифологии Гермес - это Бог, которому было поручено истолковывать божественную волю людям, быть посредником между другими Богами Олимпа и людьми.
В широком смысле герменевтика (от греч. hermeneutike) есть искусство истолкования и понимания.
Следует отметить, что длительное время герменевтика ограничивалась истолкованием текстов, но в XX в. приобрела черты философской дисциплины. Первоначально герменевтика относилась к интерпретации религиозных текстов и смыслов. Таковы интерпретации оракулов и Гомера в Древней Греции, истолкование Библии в иудаизме (Филоном) и христианстве (Оригеном, Августином и герменевтами раннего протестантизма - Лютером, Меланхтоном, Флацием).
Вместе с тем истоки герменевтики просматриваются еще в античности и связаны с аллегорической интерпретацией мифов, а в философии - с трактатом Аристотеля “Об истолковании” (“Peri hermeneias”). Термин “hermeneutike” употреблял и Платон. В ряде случаев (в частности, в “Тимее”) платоновское употребление этого слова близко к греческому “mantike” - искусству предсказания; здесь пророк как толкователь специфического сверхразумного смысла назван герменевтом. В “Ионе” герменевтом - интерпретатором - интерпретатором посланий богов - называется поэт. Задача посредничества стоит на переднем плане и в философском употреблении слова “герменевтика”, примыкающем к греческому “hermeneia”.
Герменевтика получила мощный импульс развития уже в трудах Аврелия Августина, обратившегося к ней как к системе правил нахождения подлинного смысла Евангелия. Позже интерес к этой проблеме возродился в недрах протестанской теологии, разрабатывавшей герменевтику как искусство истинной интерпретации Нового завета в полемике с католиками-богословами. Огромный вклад в развитие герменевтического направления внесли: В. Гумбольт, высказавший идею зависимости мышления, речи, языкового сознания, национального характера народа от языка; Шлейермахер, считавший, что понять автора и его труд можно лучше, чем он сам понимал себя и свое творение; Диль- тей, поставивший проблему герменевтики как общую методологическую проблему всех гуманитарных наук (“наук о духе”) и относивший метод понимания к приемам непосредственного постижения духовной ценности (внутренний мир человека, культура прошлого), а впоследствии к способам постижения любых жизненных проявлений. Общее для всех ранних герменевтических учений - это то, что момент новизны, привносимый в истолкование, собственное отношение к произведению, не учитывался.
Но первое употребление латинского термина “hermeneutica” впервые встречается лишь в середине XVII в., у И.К. Даннхауэра.
Современные науковедческие подходы связывают с герменевтикой вопросы методологического характера, составляющие новую онтологию социального познания (М. Хайдеггер, Х.-Г. Гадамер, П. Рикер и др.).
Таким образом, можно сделать вывод, что герменевтика, в настоящее время, представляет особый метод классической науки, позволяющий осмысленно толковать письменные источники, в том числе и правовые.
§18.2. Понятие «толкование права»
Без уяснения смысла нормы права нельзя эффективно применять ее на практике. Поэтому толкование права является, безусловно, необходимым условием реализации юридических правил.
“Толкование, - пишет И.А. Иванников, - объяснение или интерпретация чего- либо прежде неизвестного путем умозрительного анализа сути явления. Толкование, выступающее первоначально как индивидуальное представление, может в процессе дальнейшего познания и понятийно-терминологического языкового оформления стать правовой нормой”.
Термин “толкование” (интерпретация) многозначен. Он обозначает способ познания различных объектов человеческой культуры (интерпретация произведений искусства, объектов материалистической культуры) или понимание различного рода текстов языка (письменных источников). Именно в последнем смысле понимается данный термин, когда речь идет о толковании права.
“В самом общем виде толкование правовых норм можно определить как установление содержания нормативных актов, направленное на раскрытие выраженной в них воли законодателя”, - отмечает А.С. Пигалкин. В процессе толкования устанавливаются смысл и сфера действия нормативного предписания, его основная цель и социальная направленность, место в системе правового регулирования, выясняется общественноисторическая обстановка его принятия и условия, в которых происходит толкование.
Правоприменение - это решение конкретного дела, жизненного случая, в процессе которого происходит применение правовых норм к конкретным лицам и конкретным жизненным обстоятельствам.
Выбор правовых норм в ходе правоприменения неизбежно связан с уяснением их содержания.
Термин “толкование права” обозначает два различных, но взаимосвязанных понятия: 1) определенный мыслительный процесс, направленный на установление смысла (содержания норм права); познавательная деятельность с целью установления содержания нормы права, изложенной в нормативно-правовых актах; 2) результат данного мыслительного процесса, выраженный в совокупности суждений (грамматических предположений), раскрывающих содержание толкуемых норм.
Проблема толкования выходит за рамки правоприменения и даже реализации права. Толкование как определенный познавательный процесс имеет место на всех стадиях правового регулирования: в ходе правотворчества, систематизации права, в процессе его реализации, но наибольшее значение толкование имеет в правоприменительном процессе.
Однако не всякий закон требует толкования. Если при непосредственном восприятии (прочтении) закон не вызывает сомнений, толкование не требуется. В случаях же когда норма права носит общий и абстрактный характер, а ситуация конкретна, то возникают вопросы юридического характера, ответы на которые призвано давать толкование. Особенности формулирования норм права (краткость, лаконичность, специальная терминология), их смысловые связи с другими нормами и оценками, а также недостатки законодательной техники порождают необходимость толкования.
В ходе толкования смысл норм права познается посредством знаний языка, на котором они сформулированы, знаний о системных связях норм права, знаний об их происхождении и функционировании.
Однако в истории государственные органы не всегда лояльно относились к попыткам толковать нормативно-правовые акты.
Так, в Древнем Риме император Юстиниан признавал за собой исключительную монополию толкования законов. Аналогично поступил и папа Пий IV в отношении постановлений Тридентского Собора. В Германии запрещение толкования законов устанавливалось несколько раз в течение XVIII столетия: в Баварии - в 1756 г., в Пруссии - в 1780 г., в Австрии - в 1786 г. Император Наполеон I пришел в ужас при известии о появлении первого комментария на его Кодекс, заявив: “Пропал мой кодекс!”. В Германии Указом от 19 октября 1813 г. было запрещено писать и печатать какие-либо комментарии к баварскому Уголовному уложению того же года.Вплоть до второй половины XIX в. российским законом предписывалось, что “без доклада Императорскому Величеству никакое место, не исключая и высших правительств, не имеет права переменять в законе ни единой буквы и не допускать обманчивого непостоянства самопроизвольных толкований”. В тех же случаях, когда возникла у судов настоятельная необходимость толкования закона, они каждый раз обращались за его разъяснением к верховной власти. Данная ситуация изменилась коренным образом лишь с принятием Судебных уставов 1864 г., предоставивших судебным учреждениям право самостоятельно толковать содержание законодательства.
В практике судебной интерпретации законов (статутов) английское правосудие выработало ряд правил (канонов) юридического толкования письменных актов парламента:
1) правило буквального толкования (Literal Rule);
2) “золотое правило” (Golden Rule);
3) правило “устранения зла” (Mischief Rule) и т.д.
Правило буквального толкования (Literal Rule) представляет собой основное правило из тех, что применяются при толковании законов английскими судьями. В соответствии с этим правилом судьи должны придавать словам и терминам, используемым законодателем в тексте статута, их обыкновенное, общеупотребительное и буквальное значение. При этом цель суда состоит в том, чтобы по возможности без искажений понять изначальное намерение законодателя, которым он руководствовался при составлении текста закона.“Золотое правило” (Golden Rule) толкования рассчитано на те случаи, когда в тексте закона используются слова и выражения, которые могут пониматься по-разному. При буквальном толковании разные варианты понимания одних и тех же слов отсутствуют. При “золотом правиле” такие варианты есть и суду надлежит выбирать правильный.
В англосаксонской правовой семье существуют и иные правила толкования писаных норм права.
Так, при толковании судьи обязаны исходить из текста закона в целом. Содержание каждой отдельной статьи нормативно-правового акта или даже каждого отдельного слова должно пониматься в контексте закона в целом. Если не ясна та или иная статья закона, следует обратиться к другим статьям. Иногда полезно использовать целый ряд однородных законов. Это также может облегчить понимание.
Кроме того, при толковании закона надлежит “следовать роду”. Согласно этому приему толкования, если общее понятие следует за частным, то каждое частное понятие должно подпадать под одно и то же родовое понятие. Таким образом, содержание родового понятия должно толковаться, исходя из того рода, к которому принадлежат частные понятия.
Правило “следовать роду” применяется только в том случае, если в тексте перечисляются два частных понятия или более. Например, понятие “другие животные”, употребленное в словосочетании “собаки, кошки, коровы, овцы и другие животные”, следует понимать только как “другие домашние животные”.
Однако при толковании законов частные понятия не могут быть объединены в одном классе, если между ними отсутствует общая связь. Отсутствие общей связи с родовым термином означает, что между частными понятиями существуют связи частного характера.
Наряду с этим, все сомнения в виновности лица должны толковаться в пользу обвиняемого.
Выбор правила толкования в странах англосаксонской правовой семьи зависит от усмотрения суда.
Объектом толкования являются законы и подзаконные нормативные акты. Важное значение имеют не только сформулированные в них нормы, но и преамбулы актов, другие содержащиеся в них правовые положения.
Предметом толкования права является историческая воля законодателя (нормо- дателя), выраженная в законе (в нормативном акте), т.е. “дух” закона. Воля законодателя по времени действия закона также учитывается, так как в последовавших за толкуемым законом актах могут содержаться нормы, прямо или косвенно меняющие содержание предшествующих актов. В истории многих государств были случаи, когда под видом толкования провозглашались новые нормы. Режим твердой законности и нормальный правопорядок в принципе исключают смещение правотворческих и правоприменительных процессов.
Толкование норм права имеет два направления: уяснение “для себя” и разъяснение “для других”.
Уяснение смысла нормы права является необходимой предпосылкой для правильного понимания и реализации ее требований.
Уяснение включает в себя:
1) установление подлинности нормативно-правового акта;
2) уяснение текста нормативно-правового акта, “буквы закона”;
3) познание воли нормотворческого органа (законодателя), “духа закона”;
4) конструирование логической структуры нормы права на основе нормативно-правовых предписаний текста нормативно-правового акта.
Разъяснение правовой нормы осуществляется, когда в процессе уяснения обнаруживаются неясности в ее содержании. В таком случае требуются дополнительные разъяснения действительного смысла юридического правила поведения. Уясняются все нормы права, а разъясняются лишь те, по поводу которых требуются дополнительные замечания в силу неточности словесного выражения или неправильного применения норм права на практике.
Таким образом, под толкованием права понимается интеллектуальная деятельность, в процессе которой с теоретико-практических позиций познаются сущностные свойства права, объективно и достоверно излагается содержание предписаний, имеющихся в юридических нормах.
§18.3. Способы (методы) и виды толкования
Эффективность толкования права зависит от уровня правосознания толкователя и степени его профессиональной подготовки.
“Каждый квалифицированный юрист, - пишет И.А. Иванников, - должен знать методы (способы) толкования права и использовать их в своей деятельности”.
Способы толкования - это относительно автономная совокупность приемов анализа правовых актов, принципов и правил юридической интерпретации.
В теории права нет единства мнений на количество способов толкования. Однако общепризнанными методами толкования являются языковой (грамматический), исторический и систематический. Достаточно спорен вопрос о выделении некоторыми авторами логического толкования, которое предполагает самостоятельное использование законов и правил логики для устранения неясностей, которые возникают при грамматическом толковании норм права.
Вместе с тем любой способ толкования основывается на аксиомах логического мышления, поэтому выделение самостоятельного логического способа толкования права нецелесообразно.
Ряд правоведов отстаивает существование телеологического (целевого) способа толкования, который выражается в установлении цели нормы (нормативно-правового акта) и оперировании знаниями о цели для установления смысла нормы. Установление цели нормы, однако, можно достичь путем применения различных способов толкования.
В качестве самостоятельного способа толкования выделяется специальноюридический, представляющий собой совокупность приемов, обособившихся от остальных способов толкования в связи с анализом специальных терминов, технико-юридических средств и приемов выражения воли законодателя. Анализ конкретных приемов этого толкования показывает, что они могут быть отнесены к той или иной разновидности общепризнанных способов толкования. Термин “специально-юридическое толкование” применим ко всей совокупности способов толкования, и в этом своем качестве имеет право на существование, так как отличается от других, неюридических видов интерпретации.
Под грамматическим (филологическим, языковым) толкованием права понимают совокупность специальных приемов, направленных на уяснение морфологической и синтаксической структуры текста акта. Оно охватывает уяснение отдельных слов и терминов, грамматический смысл всего предложения или группы предложений.
Историко-политическое толкование права есть уяснение содержания воли законодателя благодаря исследованию исторической обстановки издания правового акта, расстановки политических сил в обществе, социально-экономическим и политическим факторам, обусловившим инициативу и само появление правового акта.
Систематическое толкование права - это уяснение содержания и смысла правовых требований в их взаимной связи, с учетом их места и значения в данном нормативно-правовом акте, институте отрасли и всей системы права в целом.
Систематическое толкование имеет особое значение для органов, применяющих нормы права. Оно является необходимым условием правильной квалификации юридических дел.
Функциональный способ толкования права опирается на знание фактов и условий, в которых функционирует (действует), применяется толкуемая норма права. Это новый способ толкования, и он пока слабо разработан в юридической науке.
Результаты использования всех способов толкования обуславливают объем толкования.
Виды толкования
По объему толкование норм права может быть буквальным, ограничительным и распространительным.
В подавляющем большинстве случаев действительный смысл правовой нормы уясняется буквально - в точном соответствии с текстом нормы. При буквальном толковании содержание нормы права полностью соответствует ее текстуальному выражению (“дух закона” и “буква закона” совпадают). Буквальное толкование наиболее характерно для норм уголовного права.
Однако в исключительных случаях может возникнуть некоторое несоответствие между действительным содержанием нормы и ее текстуальным выражением. В таких случаях “дух закона” и “буква закона” не совпадают. Если в результате объяснений обнаруживается, что действительное содержание нормы несколько уже ее текстуального выражения, то толкование будет ограничительным. Здесь “дух закона” уже “буквы закона”. При ограничительном толковании текст нормы приводится в полное соответствие с ее содержанием.
Если в результате уяснения оказывается, что действительное содержание нормы несколько шире ее текстуального выражения, то толкование будет распространительным. В данном случае “дух закона” шире “буквы закона”.
Примером распространительного толкования может служить ст. 167 УК РФ, которая гласит, что уголовному наказанию подлежит умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества. Но, например, научная рукопись есть объект, например, интеллектуального труда и понятием “имущество” не охватывается. Поэтому это надо понимать расширительно, т.е. как уничтожение или вред любому чужому предмету.
Таким образом, ограничительное и распространительное толкование приводит в полное соответствие действительное содержание правовой нормы и ее не совсем точную форму изложения в тексте статьи нормативно-правового акта.
В зависимости от субъектов, разъясняющих правовые нормы, толкование подразделяется на официальное и неофициальное.
Официальное толкование права - это разъяснение смысла юридической нормы, исходящее от уполномоченных на то органов, которое является обязательным для субъектов, осуществляющих применение этой нормы. Официальное толкование, в свою очередь, подразделяется на аутентичное (разъяснение Президентом изданных им указов) и легальное (осуществляемое органами, на которые возложена обязанность толковать законы или другие нормативные акты). Так, законодательный орган может поручить соответствующим органам исполнительной власти разъяснить изданный им закон. На основании специальных полномочий министерства и ведомства наделяются правом официального разъяснения нормативно-правовых актов, издаваемых правительством. Министерство финансов может разъяснять решения Правительства по вопросам распределения государственного бюджета, Министерство труда - по вопросам использования трудовых ресурсов и т.п.
Акты официального толкования обязательны для правоприменителей.
Субъектами официального толкования могут выступать все государственные органы, организующие процесс реализации права. Круг их широк, поэтому юридическая сила актов толкования неодинакова. Высшей юридической силой обладают акты толкования парламентских органов и высших судебных инстанций (в связи с обобщением судебной практики).
В связи с реализацией исполнительно-распорядительных функций и контролем за соблюдением законодательства толкование правовых актов осуществляют Правительство, министерства, ведомства и другие органы исполнительной власти.
В правоохранительных органах большую роль играют разъяснения (инструктивные и директивные письма, приказы и инструкции) таких ведомств, как Министерство юстиции, Верховный Суд РФ, Конституционный Суд РФ, Высший Арбитражный Суд РФ, прокуратура, органы внутренних дел. Акты министерств в большинстве своем являются внутриведомственными, но есть и такие, которые принимаются к руководству гражданами. Таковы, например, официальные разъяснения органами внутренних дел правил дорожного движения.
В зависимости от сферы действия актов разъяснения правовых норм проводится деление официального толкования на нормативное и казуальное.
Нормативное толкование (или общее) изначально предназначено для распространения его результатов на неопределенный круг лиц и случаев, имеет абстрактный характер, т.е. не привязывается к конкретной ситуации. Оно конкретизирует и разъясняет положения норм права нормативно-правовых актов. Потребность возникает тогда, когда формулировки неясны, нечетки. Акты толкования права не обладают свойствами нормативно-правовых актов, не создают норм права. Цель нормативного толкования - обеспечить единообразие в понимании или применении норм права. Отмена или изменение нормативно-правовых актов часто влечет отмену или изменение акта толкования.
Казуальное толкование норм права, наоборот, вызвано определенным случаем и основной целью имеет правильное решение именно данного дела. Такое толкование называется казуальным потому, что оно имеет силу только для данного конкретного случая (казуса). Например, при рассмотрении дела в суде второй и надзорной инстанции могут быть указаны ошибки неверного понимания нормы права в суде первой инстанции.
Необходимость в казуальном толковании возникает тогда, когда решения нижестоящих государственных органов по конкретным юридическим делам являются неправильными, не соответствуют закону. Казуальные разъяснения обязательны только при рассмотрении конкретного дела. Кроме того, они служат образцом для других органов, которые применяют данные нормы права. Казуальные разъяснения могут содержаться в актах надзора.
Нормативные и казуальные разъяснения по своему содержанию подразделяются на судебные и административные.
Под судебным толкованием понимается разъяснение смысла норм права, осуществляемое судами и обеспечивающее правильное понимание и единообразное применение норм права в деятельности судов. В ряде стран особое значение имеют официальные разъяснения высших судебных органов государства нижестоящим судам по возникшим в ходе рассмотрения судебных дел вопросам применения гражданского и уголовного законодательства. Разъяснения высших органов судебной власти обязательны для всех судов, других органов и должностных лиц, применяющих разъясняемые нормы права.
Административное толкование - это разъяснение смысла норм права, дающееся исполнительными органами государственной власти. Такое толкование касается вопросов управления труда, социального обеспечения и т.п.
Толкование норм права в пределах своей компетенции могут давать и местные органы самоуправления, разъясняя смысл созданных ими правовых норм, действие которых, однако, ограничено подведомственной территорией. В зависимости от органа, который дает толкование нормативно-правовых актов, официальное нормативное толкование подразделяют на два вида: аутентичное (авторское) и легальное (разрешенное, делегированное).
Аутентичное толкование исходит от органов, принявших интерпретируемый нормативно-правовой акт. Это могут делать все органы, обладающие правотворческой компетенцией. Легальное является подзаконным и осуществляется теми органами, на которые законодателем возложена обязанность толковать законы.
Неофициальное толкование исходит от органов и лиц, не наделенных официальными полномочиями давать формально-обязательное разъяснение смысла юридической нормы. Неофициальное толкование не является юридически обязательными. Сила его только в глубине анализа, научности, авторитете толкователей, в убедительности и обоснованности. Оно может даваться любым гражданином или исходить от общественной организации. Такое толкование необязательно для тех органов или должностных лиц, которые применяют нормы права. Однако неофициальное толкование оказывает им значительную помощь в практике применения правовых норм. Особое значение для точной и правильной реализации норм права имеют высказывания крупных государственных и общественных деятелей о сущности и роли определенного закона в общественной жизни, о его практической направленности. Их разъяснения содействуют глубокому и всестороннему пониманию смысла закона, повышают уровень правосознания граждан, обеспечивают правильную реализацию требований закона. По внешнему выражению они могут быть либо письменными, либо устными. Неофициальное толкование может быть в форме советов, рекомендаций, не имеющих общеобязательного значения, а также может быть высказано в лекции.
В неофициальном толковании выделяют:
1) обыденное толкование, даваемое гражданами, не имеющими специальных юридических знаний, и основывающееся на личном опыте, юридических знаниях, полученных из средств массовой информации, бесед;
2) компетентное (профессиональное), которое дается специалистами в области права;
3) доктринальное, которое дают ученые-правоведы (в монографиях, комментариях, экспертных заключениях);
4) интерпретационные акты-толкования - это один из видов правовых актов, не содержащих общеобязательных правил поведения и зависящих от нормативно-правовых актов.
§18.4. Акты толкования права
Акты толкования - это юридические документы, разъясняющие смысл и содержание юридических норм. По существу, “акты официального толкования правовых норм (интерпретационные акты) представляют собой, с одной стороны, разъяснения содержания норм права, а с другой - конкретизацию и уточнение их предписаний. Особенность интерпретационных актов состоит в том, что они действуют в единстве с теми нормативно-правовыми актами, в которых содержатся толкуемые юридические нормы”. В отличие от толкования (разъяснения того, что есть), конкретизация права привносит в содержание нормы нечто новое, дополнительно к выраженному в законе. Таковы, например, правоположения, конкретизирующие оценочные понятия, употребляемые в законе (“злостный характер”, “тяжкие последствия”, “непригодность” и т.п.).
Интерпретационные акты правотворчества - это официальные разъяснения действительного содержания норм права, которые являются источниками права, так как содержат конкретизирующие нормы. Интерпретационные акты в зависимости от их содержания и сферы распространения подразделяются на акты правотворчества и индивидуальные.
Индивидуальные интерпретационные акты - это такие акты, которые содержат указания по поводу применения правовых норм к конкретным жизненным обстоятельствам. В отличие от интерпретационных актов правотворчества, эта разновидность актов не является результатом правотворческой деятельности компетентных органов, а представляет собой своеобразную форму юридической практики, форму обобщения опыта применения юридических норм. Именно такого рода акты в полном объеме выполняют функцию официального разъяснения норм права, поскольку не связаны с правотворческой деятельностью компетентных органов.
Всеобъемлющее значение толкования норм права представляет множественность его актов. Уяснительная и разъяснительная работа по признанию права и выражению вовне его смысла объективируется в форме интеллектуально-волевого процесса, деятельности или письменного документа, которые объединяются общим понятием актов толкования. Множественность актов толкования в конечном счете определяется разнообразием правовой действительности.
В юридической литературе различают следующие виды актов толкования права:
1) в зависимости от типов официального толкования - акты нормативного (аутентические и легальные) и казуального толкования;
2) в зависимости от органов, дающих толкование, - акты органов государственной власти, управления, судебных и прокурорских органов и т.п.;
3) в зависимости от предмета правового регулирования - акты толкования уголовного права, административного, гражданского и т.д.;
4) в зависимости от характера - материальные и процессуальные;
5) в зависимости от формы - указы, постановления, приказы, инструкции и т.п.;
6) в зависимости от юридической природы - интерпретационные акты правотворчества и интерпретационные акты правоприменения.
Кроме того, по форме акты толкования норм права делятся на акты-действия и акты-документы.
Юридическим документом является только такой акт толкования, который издан уполномоченным на это органом и имеет значение для юридической практики.
Таким образом, акты официального толкования как документы делятся на разъяснения и юридические документы, содержащие в себе истолкование правовых норм в связи с констатацией каких-либо фактов, описанием событий, имевших место в повседневной жизни.
По форме внешнего выражения акты официального толкования классифицируются на устные и письменные.
Следующим критерием классификации актов официального толкования является время их действия. Большинство актов официального толкования рассчитано на неопределенный срок действия, который определяется периодом действия разъясняемой нормы права. Но разъяснения одной и той же нормы права могут изменяться в течение определенного времени.
Важное значение также имеет классификация актов официального толкования по структурным элементам разъясняемых норм. В этой связи можно выделить:
а) акты толкования гипотезы нормы права;
б) акты толкования диспозиции нормы права;
в) акты толкования санкции нормы права;
г) комплексные акты толкования, в которых разъясняется смысл нескольких структурных элементов правовой нормы.
Для юридической практики наиболее важное значение имеет классификация актов официального толкования по субъектам и по отраслевому признаку.
Деятельность юриста-практика заключается в том, что он участвует в разъяснении юридических дел, в решении вопросов юридического характера, в юридическом консультировании и т.д., а следовательно, знание приемов, способов и видов толкования - необходимый элемент культуры юриста, а умение ими пользоваться в практической деятельности определяет уровень его профессионализма.
В то же время каждый специалист пользуется опытом толкования законов другими лицами, толкованием, содержащимся в официальных или доктринальных источниках (бюллетени Верховных судов, монографии, статьи, учебники и т.д.). Однако в них нельзя найти ответы на все случаи многообразной жизни. Трудность заключается еще и в том, что законодательство постоянно меняется, а официальное толкование запаздывает. Поэтому правоведы обязаны в совершенстве владеть теорией и практикой толкования, обоснованно интерпретировать законы и правильно их применять, опровергать неверные разъяснения законов и неправильную юридическую классификацию.
§18.5. Теоретико-правовое толкование юридической сущности Конституции РФ 1993 г
Сущность конституции каждого государства состоит в том, что она определяет соотношение социальных сил в обществе, которые путем политического компромисса устанавливают способы и формы властного управления. В случае, когда Основной закон не отражает объективных реалий времени, невозможно обеспечить его реализацию, даже затрачивая значительные правоохранительные и материальные средства, потому что народ не воспримет такое право в качестве собственного бытия. Кроме того, устойчивое развитие и укрепление государства зависит и от уровня юридической техники, которая влияет на степень уяснения воли законодателя.
Вместе с тем качество любого закона, в том числе и Основного, “можно представить в виде двух взаимосвязанных аспектов: социального, характеризующего фактическое содержание закона (содержательный аспект), и специально юридического, отражающего качество юридической формы закона. Социальный аспект качества закона, - по мнению О.И. Цибулевской, - включает такие его характеристики, как социальную обусловленность, научную обоснованность, нравственность закона, ресурсообеспеченность”.
Следует отметить, что система правовых норм, пусть и отвечающая насущным требованиям государства, теряет свою общеобязательную, регулятивную и охранительную способность, если не находит соответствующего юридического выражения. Это обстоятельство требует особого внимания к выполнению правил законодательной техники при составлении каждого закона, в том числе и Основного. Поэтому текст конституции должен быть ясным, т.е. изложенным в доступной языковой форме, компактным, логичным, последовательным, юридически неоспоримым (легитимным) и теоретически непротиворечивым.
Конституция РФ 1993 года не отвечает данным требованиям по целому ряду положений.
1. Законность принятия Конституции РФ 12 декабря 1993 года на всенародном референдуме может быть признана нелегитимной в любой момент, так как данному событию предшествовала силовая узурпация государственной власти Президентом РФ, который Указом от 23 сентября 1993 г. №1400 “О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации” запретил деятельность Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ, а 7 октября 1993 г. приостановил функционирование Конституционного Суда РФ, сосредоточив в своих руках полномочия этих органов, что явилось грубейшим нарушением Конституции РФ 1978 г. (с изменениями и дополнениями 1989-1992 гг.). Кроме того, порядок проведения всенародного голосования по проекту конституции впервые проводился не на основании закона, а в соответствии с указом высшего должностного лица государства и главы исполнительной власти, признавшим проведение голосования состоявшимся, если в нем приняли участие не менее 50% зарегистрированных избирателей, причем для принятия новой конституции достаточно было набрать более 50% голосов от участвовавших в голосовании. По данным Центральной избирательной комиссии РФ в голосовании приняли участие 58.187.755 зарегистрированных избирателей, что составляет 54,8% от всего избирательного корпуса страны. За принятие Конституции РФ проголосовало 32.937.650 избирателей, или около 31% обладающих правом голоса. Более того, из 89 субъектов России - 14 вообще не принимали участие в конституционном референдуме, а 17 высказались против Конституции РФ. Следовательно, Основной закон Российской федерации не легитимен, так как он принят незаконно и меньшинством населения страны.
2. Основной закон российского государства, в ч. 2 ст. 13, констатирующий, что “никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной...”, противоречит теории государственной власти, т.к. государственная идеология является ее необходимым идеальным компонентом. Посредством государственной идеологии обосновывается представление о легитимности публичной власти и справедливости существующих экономических, политических и других общественных отношений. Поэтому именно конституция любого государства прежде всего определяет идеологические основы конституционного строя страны: принципы организации политической системы, форму государства, источники государственной власти, специфику экономических отношений и т.д. Российская Конституция 1993 года не представляет собой исключение в этом отношении, ибо она в ч. 1 ст. 13 закрепляет идеологическое многообразие, в ч.1 ст. 1 устанавливает форму государства, в ст. 3 определяет источники народовластия, в ст. 8 регламентирует основу отношений собственности и экономических субъектов, а преамбула формулирует цели и основания утверждения нового конституционного строя и т.д. Вследствие этого Основной закон Российской Федерации есть главный программный документ политической идеологии российского государства.
3. Конституция РФ вообще не упоминает о русском народе (великороссах, малороссах и белорусах), который по данным последней переписи составляет около 82,3% населения страны и несет основной груз государственных налогов и повинностей (например, военная служба и т.д.). Д.О. Рогозин в этой связи пишет: “Русский народ, в течение более 1000 лет бывший “Становым хребтом” государства Российского, с принятием Конституции 1993 года вообще вычеркнут из государственного бытия”. Таким образом, ссылка на многонациональность российского государства ошибочна и ненаучна. Конституция Казахстана, в отличие от российской, не пользуется этой терминологией, хотя в этой республике казахи и русские представляют примерно по 42% населения страны.
4. Основной закон российского государства теоретически противоречиво толкует понятие суверенитета. С одной стороны, ч. 1 ст. 3 Конституции РФ говорит о том, что “носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ”, а с другой - в ч. 4 ст. 15 опровергает вышесказанное, считая общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации составной частью ее правовой системы, закрепляя за ними высшую юридическую силу по отношению к национальному праву. Следовательно, российскому народу не принадлежит верховная власть на своей территории.
В отличие от России, США никогда не признавали приоритета международного права по отношению к нормам собственной конституции и национальной правовой системе. Так, в 1889 г. Верховный Суд США вынес решение о китайских иммигрантах, которым, в частности, установил, что Конституция не препятствует Конгрессу издавать законы, противоречащие международным обязательствам государства, а суды обязаны применять закон парламента, несовместимый с положениями ранее заключенного международного договора. В решении по делу “Пакетбот Гавана” 1900 г. Верховный Суд распространил это положение и на акты Президента. Согласно принятому решению, суды США должны применять международное право, если по этому вопросу отсутствует акт исполнительной власти. В 1986 г. окружной, а затем и апелляционный суд США, рассматривая дело “Гарсия-Мир против Миис”, распространили это положение и на акты Генерального атторнея. Стоит сказать, что в Основном законе Белоруссии содержатся более четкие гарантии государственного суверенитета: так, ч. 3. ст. 8 Конституции Республики Беларусь указывает на недопустимость заключения международных договоров, противоречащих Конституции.
5. Конституция РФ в ст. 1, провозглашая федеративное государственное устройство, фактически устанавливает конфедеративные отношения между центральными государственными органами и территориальными. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 5 “Российская Федерация состоит из республик, краев, областей, городов федерального значения, автономных округов - равноправных субъектов Российской Федерации”, но в ч. 2 ст. 5 республика определяется как государство, имеющее свою конституцию; а признак государства - суверенитет, т.е. независимость внутри страны и на международной арене. В связи с этим государственное устройство, закрепленное в российской конституции, обладает чертами конфедерации.
6. Логическим противоречием принципу равноправия субъектов Российской Федерации является допустимость, на основании ч. 4 ст. 66, вхождения автономных округов в состав краев, что предполагает отношение субординации, а не координации. Более того, республики обладают большим объемом прав, чем другие субъекты: так, им предоставлено право принимать собственные конституции (ч. 2 ст. 5 Конституция РФ) и устанавливать свои государственные языки (ч. 2 ст. 68 Конституции РФ).
7. Разделение единой государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную, органы которых независимы и самостоятельны, о чем говорит ст. 10, не согласуется с правилом ч. 2 ст. 95, в соответствии с которой половина членов Совета Федерации (палаты парламента России) формируется органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации. Не соответствует принципу разделения властей и то обстоятельство, что все власти находятся под контролем Президента, который не входит ни в одну из них. Так, глава государства имеет право издавать указы имеющие силу закона (ст. 90); распускать Государственную Думу РФ (п. “б” ч. 1 ст. 84); назначать Председателя Правительства РФ (ст.111), председательствовать на заседаниях Правительства РФ (п. “б” ч. 1 ст. 83); предлагать Совету Федерации кандидатуры для назначения судей Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ (ч. 1 ст. 128), Генерального Прокурора РФ, а также самостоятельно определять судей других федеральных судов (ч. 2 ст. 128). Вместе с тем для управляемости государством важно не столько разделение власти и система взаимных сдержек и противовесов, сколько установление необходимых взаимосвязей, взаимодействия, взаимосогласованности в работе всех частей государственного механизма. Эта задача более удачно решена в ч. 4 ст. 3 Конституции Республики Казахстан 1995 года, гласящей, что “государственная власть в Республике едина, осуществляется на основе конституции и законов в соответствии с принципом ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную ветви и взаимодействия их между собой с использованием системы сдержек и противовесов”.
8. Содержание ст. 7, определяющей Россию в качестве социального государства, “политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека”, не согласуется с отсутствием права на труд, без которого невозможно добиться вышеобозначенных целей. Например, Основные законы Финляндии (ч. 2 §6 Формы правления Финляндии 1919 г.), Португалии (ст. 58 Конституции Португалии 1976 г.), Испании (ст. 35 Конституция Испании 1978 г.), Греции (ст. 22 Конституции Греции 1975 г.), однозначно закрепляют обязанность государства предоставлять всем желающим работу и бороться с безработицей, стремясь свести ее к нулю. Примером закрепления права на труд может служить ч. 2. ст. 41 Конституции Республики Беларусь, в соответствии с которой обязанностью государства является “создание условий для полной занятости населения”.
9) Конституция РФ в ст. 16 устанавливает, что нормы права, закрепленные в ст.ст. 17-137, не должны противоречить положениям ст.ст. 1-16, определяющих основы конституционного строя России. Между тем в Российской Федерации отсутствует надзор за конституционностью положений самой Конституции. Это противоречие превращает Главу 1 Конституции РФ в декларацию, нормы которой можно толковать с точностью да наоборот, внося изменения и дополнения в другие главы Основного закона, посредством принятия федеральных конституционных законов. При таком положении дел достаточно иметь квалифицированное большинство в парламенте (2/3 депутатов Государственной Думы и 3/4 членов Совете Федерации), чтобы формально, не изменяя основы конституционного строя, в корне поменять политическую, экономическую и социальную систему общества.
10) Абсолютно не ясна юридическая сила федеративного договора и иных договоров о разграничении предметов ведения и полномочий, заключение которых предусмотрено ч. 3 ст. 11 Конституции РФ, т.к. ст. 76, описывающая порядок разрешения коллизий федерального и регионального законодательства, ни слова не говорит о договорах. Более того, Основной закон России однозначно определяет, что по предметам ведения федерации принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы, по предметам совместного ведения федерации и ее субъектов - федеральные законы, законы и иные нормативные акты субъектов Российской Федерации, причем федеральные законы не могут противоречить федеральным конституционным законам, а законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам, за исключением тех случаев, когда законы и нормативноправовые акты субъектов Российской Федерации приняты по предметам исключительного ведения самих субъектов.
11) Конституция РФ в ч. 3 ст. 117 указывает, что “Государственная Дума может выразить недоверие Правительству Российской Федерации. ...После выражения Государственной Думой недоверия Правительству Российской Федерации Президент Российской Федерации вправе объявить об отставке Правительства Российской Федерации либо не согласиться с решением Г осударственной Думы. В случае если Г осударственная Дума в течение трех месяцев повторно выразит недоверие Правительству Российской Федерации, Президент Российской Федерации объявляет об отставке Правительства либо распускает Государственную Думу”, причем на основании ч. 2 ст. 111 новое правительство должно быть сформировано в течение недели со дня отклонения кандидатуры Председателя Правительства РФ Государственной Думой или не позднее двухнедельного срока после вступления в должность вновь избранного Президента Российской Федерации. Вместе с тем, Государственная Дума не может быть распущена по основаниям предусмотренным ст. 117 Конституции РФ, в течение года после ее избрания (ч. 3 ст. 109), а также в течение шести месяцев до окончания срока полномочий Президента РФ (ч. 5. ст. 109). Следовательно, “если в указанный период необходимо назначить Председателя Правительства РФ, - пишет А. Ковалев, - а Государственная Дума три раза отклонит представленные кандидатуры, то пользуясь шахматной терминологией, возникнет “политический пат”, при котором Конституционному Суду РФ трудно найти выход из этой ситуации”.
12) Явное несоответствие обнаруживается между п. “а” ст. 71 Конституции, согласно которому ее “изменение” является исключительно предметом федерального ведения, и ст. 136, которая для вступления в силу “поправок” к Конституции требует их одобрения органами законодательной власти субъектов Российской Федерации.
13) Совершенно “неясно содержание терминов “общие вопросы” и “общие принципы” (п.п. “е”, “и”, “н” ч. 1 ст. 72 Конституции), в рамках которых могут приниматься законы как Российской Федерации, так и ее субъектов”.
14) В числе предметов совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов указано обеспечение соответствия Конституции РФ только конституций и законов республик, а для остальных субъектов России предусмотрены и иные нормативно-правовые акты (п. “а” ч. 1. ст. 72 Основного закона РФ). “В то же время п. “б” ч. 2 ст. 125 Конституции относит к полномочиям Конституционного Суда разрешение дел о соответствии Конституции Российской Федерации любых нормативных актов всех субъектов Российской Федерации, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и их совместному ведению с органами государственной власти субъектов Российской Федерации”.
15) Отнесение Конституцией установления “общих принципов налогообложения и сборов” (п. “и” ч. 1 ст. 72) к предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов, допускающее принятие по нему субъектами Российской Федерации своих законов, не согласуется с ч. 3 ст. 75 этой же Конституции, согласно которой общие принципы налогообложения и сборов в России устанавливаются исключительно федеральным законодательством. Наряду с этим, “в Конституции отсутствуют какие-либо положения, гарантирующие субъектам Российской Федерации налоговые доходы. Непосредственно налоговое законодательство не отнесено к предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов. Однако, учитывая, что юридическая наука, - пишет А.В. Мазуров, - рассматривает налоговое право как подотрасль финансового права, а финансовое регулирование в соответствии с п. “ж” ст. 71 Конституции относится к ведению Российской Федерации, можно признать, что и налоговое законодательство является предметом только федерального ведения”. Такие “пробелы и противоречия, заложенные в конституционных положениях, наводят на мысль о том, что Конституция создавалась в основном не для построения нового государства, а для того, чтобы как можно быстрее разрушить основ старого”.
Таким образом, формально-теоретические противоречия основного закона создают угрозу территориальному единству, независимости, социальной, политической и правовой стабильности государства. Поэтому необходимо принять новую Конституцию России, закрепляющую принцип абсолютного суверенитета, унитарное государственное устройство, право на труд, а также предоставить народу возможность самостоятельно выбрать форму правления.